– Или ты хочешь ходить в тряпье, как те, у кого нет рабов, нет такого «плохого мужа»? Ты разучилась ценить главное в жизни – то, что мы сидим на ветке выше остальных. Пусть не на самой высокой, но мне и этого достаточно, чтобы чувствовать себя состоявшимся и счастливым. Если бы не ты!
Элизабет опустила голову. В словах мужа было много правды, но справедливости в них не было ни капли. Она не возражала, когда он высказал идею начать все с начала за океаном на новых землях, где о них никто ничего не будет знать, кроме того, что они сами о себе расскажут. Это было рискованное предприятие, но она согласилась, надеясь, что сможет за океаном укрыться от прошлого.
Трудности и даже лишения, особенно в первое время, заглушили воспоминания. Возможно, муж прав, что отчитывает ее сейчас. Если бы не его предприимчивость, ее платья и правда были бы намного скромнее, если не сказать хуже – она бы ходила в обносках, подобно тем дамам, чьи мужья оказались не столь везучими, а еще и мягкотелыми, чего не скажешь о Трейси. Его жестокосердие – залог ее благополучия, которым она совершенно не дорожила и это оскорбляло Генри больше всего. Она понимала, что отдаляется от мужа вседальше, но правда, которая стояла между ними, мучила Луизу не меньше, чем страдания рабов, которые она переносила тяжело, не умея помочь, оградить.
Полученного от родителей приданного хватило на первое время. К тому же Генри сделал неудачное вложение. Окупились только акции одной хлопковой компании, которая была мало кому известна, но оказалась невероятно прибыльной. Вложить деньги туда – была ее идея. Растерянный и придавленный неудачами муж ее послушался и дела пошли в гору, а когда начали завозить все больше новых рабов, их барыши взлетели еще выше. Больше к жене за советами муж не обращался. Ее дело – их сын, Дик.
Мальчик быстро понял, что последнее слово в их семье всегда за отцом, а забота отца о его матери выражалась, как правило, в покупке красивой одежды. И все потому, что отцу нравилось, когда на них показывали и говорили, что они красивая пара. В Лондоне, откуда они приехали, вскоре после свадьбы, чета Трейси предпочитала лишний раз в обществе не появляться, чтобы не стать предметом обсуждения тех, кто был в курсе того, что с ними случилось. Сплетни просачивались, несмотря на строгий запрет прислуге – держать языки за зубами.