– Сегодня я обращаюсь к вам от лица моей скорбящей семьи, – начал он и глубоко вздохнул. – Марла! Сегодня нам выдался шанс поблагодарить тебя за то, как ты скрашивала нашу жизнь, хотя на это тебе было отпущено совсем мало времени. Мы всегда будем чувствовать себя обделенными из-за того, что ты ушла от нас такой молодой. Но мы должны быть благодарны просто за то, что знали тебя.
Кристиана приглушила всхлипывания носовым платком.
– Только теперь, когда ты ушла, мы по-настоящему оценили то, чего лишились. Твоя жизнерадостность и твоя безграничная энергия, которую ты едва могла сдерживать, передавались всем и везде, где только ни загорались твоя улыбка и искры твоего веселья.
Позади меня раздался громкий кашель, с характерным знакомым тембром. Я обернулась и увидела Пэдди. Склонив голову, он натужно хрипел, стараясь вынуть салфетку из пластиковой упаковки.
– Марла и я самые старшие в нашей семье, поэтому в детстве много времени мы проводили вместе. По сути, она так и осталась моей озорной младшей сестренкой, которая дралась со мной в школе и неизменно развлекала меня всю дорогу во время наших долгих поездок на автомобиле. Никогда она не изменяла себе.
Скамья была очень жесткой и высокой, годной лишь для того, чтобы на нее можно было вскарабкаться, как на насест. Зато я могла видеть макушку Генри, которую всего сутки назад наблюдала между своих ног.
– Я хотел бы закончить свою речь, поблагодарив Бога за то скромное милосердие, которое он оказал нам в это страшное время. Марла оставила после себя сына, который никогда не будет знать своей матери. И я прошу всех, кто знал Марлу, постараться передать ему, когда он подрастет, нашу память о том, каким замечательным человеком была его мать. Спасибо.
Волна вздохов прокатилась по церкви. Макияж жестко сковывал мое лицо, а от глотка из фляжки Пэдди меня клонило ко сну.
Снова взял слово священник.
– Спасибо, Николас. Какое теплое посвящение. А сейчас послушаем стихотворение, которое близкая подруга Марлы Сильвия посвятила этому скорбному событию.
– Господи, – прошептала Джесс.
Сильвия поднялась на кафедру и откашлялась, прочистив горло.
– Жизнь! – начала она громко с нажимом.
Затем сделала паузу, окинув взглядом весь зал, и выкрикнула:
– Прошла! – теперь она смотрела прямо на нас.
Я отвела взгляд.