Ведьма (старая, горбатая, страшная и действительно крайне немытая особа), совершив злодеяние, посмотрела со значением на Элли и сказала по-простецки:
– Пока язык вперед головы, заднице отвечать, – и исчезла.
Натуральным образом взяла и рассеялась вонючим дымом! Вот же дрянь, на обычной городской ярмарке нарваться на породистую цыганскую колдунью! Невезение! Такую поди еще найди! Цыганские ведьмы хоть обучения в Академиях не проходили, силой обладали страшной и разрушительной. И использовали ее в основном на то, чтобы людям жизнь испортить.
Старый князь даже указ издал, чтобы цыганские таборы близко к городу не подпускать. Понятное дело, до утра не дожил. Архимаги поговаривали, что такой силы убийственный сглаз они впервые видели. Новый князь был разумнее, неподписанный документ спрятал и дал страже негласный приказ – цыган пускать, но в малых количествах. По одному табору за сезон.
Такое перемирие всех устроило. Городская стража не перетруждалась, а таборы в порядке своей строгой очередности посещали столицу, чтобы стать богаче на все то, что плохо лежало у горожан.
И вот теперь досталось Солу! Может, это слабая порча и ее можно развеять своими силами?
Элли, конечно, сделала все как положено. Вызвала стражу, описала исчезнувшую ведьму, сверилась с портретом из розыскного бюро. Ведьма была патрульным магам знакома, и кажется, их больше взбесил тот факт, что она посмела поставить свой шатер на городской площади, чем то, что она кого-то заколдовала.
Начальник стражи нахмурился и клятвенно заверил, что больше такое не повторится.
При допросе Элли как-то ухитрилась вывернуться и не рассказать, что зашла в шатер не одна.
Все время, пока Элли разбиралась, давала показания и описывала ведьму, Солар обиженным комком сидел у нее в кармане и не высовывался.
– Ну все, будут искать, – наконец сообщила Элли, вытаскивая друга на свет вечерних городских фонарей.
– И накважут? – грустно спросил Солар.
Жаба из него получилась забавнейшая и очень милая.
Пуховая, мягонькая, с огромными выразительными глазами.
В целом жаба очень походила на Солара. В бытность человеком тот был почти шесть с половиной футов, с пшенично-соломенными волосами, прямыми и непослушными, которые стриг на рыцарский манер – очень коротко, с нежно голубыми глазами, как все мужчины в роду Джексонов, и с талантом с первого взгляда вызывать симпатию.