В тот вечер Кривцов смотрел «Большую перемену». Он растянулся на тахте и дежурно посмеивался над актерскими манерами великолепного Кононова. В момент отражения Нестором Петровичем пенальти видеомагнитофон издал щелчок, брякнул чем-то жизненно важным, и Северов, уменьшившись до муравьиных размеров, вместе с мячом исчез с почерневшего экрана. Кривцов вытащил кассету. Пожеванная пленка, похожая на спиральную вермишель, засела в горячем чреве магнитофона, намотавшись на прижимные валики. Распутать хитро сплетенный клубок Кривцов поленился и включил телевизор. На спортивном канале шла трансляция полуфинала Лиги чемпионов. «Барселона» принимала «Манчестер Юнайтед». Кривцов пропустил третью и нехотя уставился в телевизор. Рядом с ним лежала подшивка полинялых журналов «Моделист-конструктор», припрятанных Скарбалюсом в клубе после закрытия поселковой библиотеки. В надежде смастерить что-нибудь путное, а проще – занять чем-нибудь руки, Кривцов иногда пролистывал слипшиеся страницы «Моделиста». Большинство проектов казались ему сложными, чертежи – непонятными, но он все же присмотрел дельце по силам: собрался свинтить простенький стеллаж для горшков с цветами и одежды. Развалившийся шкаф Лиды годился разве что на растопку. Но и в этот раз Кривцов не сосредоточился на чертеже. Его постепенно затянула игра. Он смотрел матч наметанным глазом специалиста, вник в тактические схемы каталонского клуба, проникся удивительной атмосферой забитого до отказа стадиона. Его поразила спринтерская скорость Суареса. Выверенные, академические передачи Месси он приветствовал аплодисментами.
Кривцов слез с дивана и поставил поближе к экрану заштопанный шезлонг Агапова. О налитой четвертой рюмке он напрочь забыл.
– Что творят, черти! – шептал он и покачивался от удовольствия, созерцая искрометные атаки «Барселоны».
В перерыве игры Кривцова посетила мысль: «А где же мяч?»
Мяч Скарбалюса когда-то лежал на чердаке под спутанными сетями. Вот прямо сейчас, сию минуту, Кривцову захотелось прикоснуться к мячу, вновь почувствовать его гладкую легкую сферу.
Федор засиделся в деревенской глуши, растворился среди нетрезвых правобережцев, но спрятаться от футбола не смог. Как будто тем самым мячом, забытым в опасной мансарде, кто-то долбанул ему сейчас по башке и выбил из хворого котелка мутную дурь.