В усадьбе рождались стихи, писались картины, звучала музыка на стихи Жуковского, Державина, Вяземского, которую писал Александр Алексеевич, и ставились театральные представления. Хозяин виртуозно играл на виолончели и слыл мастером художественного чтения. Супруга его, Анна Ивановна, обладательница замечательного голоса, зарекомендовала себя талантливой исполнительницей романсов. Жуковский и Плещеев вели переписку в стихотворной форме. Здесь царила свобода выражения мнений, и поэтому часто возникали горячие дискуссии.
Александр Алексеевич мастерски умел пародировать голоса, жесты и походки знакомых людей. С особым упоением он передразнивал уездных помещиков и их жён. У постороннего наблюдателя складывалось впечатление, что в этой усадьбе шёл нескончаемый пир. Не было дня, когда бы не устраивались концерт, домашний театр, бал или шумная прогулка в ближнюю рощу. Анна Ивановна горячо любила своего мужа и с не меньшим жаром ревновала его, хотя причин для ревности не усматривала. И не удивительно: он был неплохой артист и умело разыгрывал безбрежное обожание своей супруги, но при этом ловко обманывал.
Что же касается Марии Павловны Апухтиной, то она, как принято говорить в подобных случаях, с головой окунулась в царившую в Черни атмосферу искусства: пробовала себя в живописи, музицировала. Поэты, гостившие в Черни, единодушно признали её своей музой. Когда же ей хотелось повидаться с отцом, матерью и прочими родственниками, она беспрепятственно выезжала в Москву.
Жизнь четы Апухтиных признавалась бы ими вполне счастливой и беззаботной, если бы не злой рок, нависший над их потомством. Мария Павловна вполне благополучно рожала детей едва ли не ежегодно, но они умирали в младенчестве. И когда 7 апреля 1805 года родилась девочка, родители и дворня прятали радость друг от друга за напускным унынием, отторгнув всяческое веселье, категорически не допуская смеха и даже не улыбаясь, чтобы не сглазить дитя, при крещении наречённого Натальей.
Все увеселительные затеи супруги Апухтины оставили с этого момента за порогом своего дома. Всё их внимание и все заботы сфокусировались на новорожденной.
В это время в Европе происходили важные для судьбы России события. Но сообщения о них почти не доходили до орловской глубинки, обретая вид глухих отголосков. Однако, и в самые далёкие уголки империи иногда доставлялись газеты. Чем отдалённее был «уголок», тем старее они были. И, когда Дмитрий Акимович читал сообщения о действующей в Европе союзной армии, Мария Павловна, вздыхая, непременно вспоминала своего двоюродного брата Мишу и, крестясь, говорила всегда одно и то же: «Боже, сохрани его, он ещё совсем мальчик».