– Ты припозднился с признанием.
– Даже объясниться не позволишь?
На широких скулах перекатываются желваки – их отчетливо видно под обросшей щетиной. Славка так и не побрился с вечера. Даже странно. Обычно он следит за собой.
– Полянский, что тут объяснять? Тебя же силком на нее никто не укладывал.
– Это… нелепая случайность…
– Случайность? – от накатившего возмущения я подскакиваю на сиденье словно Вовкин мячик для пинг-понга. – Ты поскользнулся и случайно угодил Жанне в промежность?
– Татка, хватит, – он со вздохом взъерошивает волосы на затылке и рассеянно задерживает в них руку. – Клянусь тебе, это несерьезно. Мы просто репетировали, и в какой-то момент… все вышло из-под контроля…
– А! – я наигранно шлепаю ладонью по лбу, изображая догадливость. – Ты ей пробы устраивал так, что она орала на всю гримерку?
Ненормально смеяться в такой ситуации, но я смеюсь. Сквозь брызнувшие слезы, сквозь удушающую злость, истерично и отрывисто.
Неужели он совсем меня не уважает? И считает, что можно скормить бред в качестве оправдания?
– Какая на хрен репетиция? Она – твоя ассистентка. Ее дело бумажки перекладывать и командировки оформлять.
– Одна из актрис заболела, – с готовностью отбивает Славка и включает поворотник, чтобы обогнуть наш дом по периметру. – Жанна вызвалась подменить.
Меня трясет от излучаемого им спокойствия. Когда мы начали встречаться, я сама попросила оставлять экспрессию на сцене, но сейчас меня бесит эта мнимая сдержанность. Уж лучше бы кричал и театрально глаза закатывал.
– Это все, что ты можешь сказать?
– А что ты хочешь услышать? Да, я виноват. И поступил как полный мудак.
Признание дается с трудом. Он почти скрипит зубами от досады, а я радуюсь – не унижению, а первому проблеску эмоций. Мне нужно убедиться, что он ценит – или уже ценил? – наши отношения. Что десять лет прожиты не зря. Что я все-таки могу сделать больно ему в ответ.
– Верни ключи, Полянский, – напоминание как удар под дых.
Славка мрачнеет, но не сдается.
– Верну. Вечером, когда заеду к сыну. Или и с ним видеться запретишь?
Хотела бы, но я не конченная сука, чтобы отыгрываться на Вовке.
– Не запрещу… – тушуюсь, но тут же нахожу способ вернуть себе контроль над ситуацией. – Тогда же и скажем ему, что ты уезжаешь на гастроли. Очень долгие.
Едва внедорожник притормаживает во дворе, я выскакиваю из салона, не оставив Славке возможности ни возразить, ни окликнуть. Сегодня последнее слово останется за мной!