– Да будут благословенны руки мастера, что так искусно сотворили сию чашу! Пусть будет доволен им Аллах! – проговорил он, возвращая ее хозяину лавки.
Пожелав лавочнику удачной торговли, Салим, еще находясь под впечатлением от работы гончара, продолжил осмотр рядов ремесленников.
Во время полуденного отдыха он обсуждал с Махмудом, когда лучше продолжить путь каравану. Махмуд взял на себя визит к астрологу и предсказателю погоды. В конце разговора Салим спросил, почему Махмуд так эмоционально отреагировал на вчерашний рассказ старца?
– Ты это заметил? Я действительно выглядел злым? – Махмуд посмотрел прямо на Салима и тут же, не дожидаясь ответа, продолжил: – Меня вывел из себя постоялец-безбожник. Он здесь, у меня в зиндане.
Махмуд показал пальцем вниз.
– Кто он? И в чем провинился? – Салим знал Махмуда уже несколько лет как справедливого, набожного человека и был уверен, что он за незначительный проступок не посадит человека в подземелье.
– Этот проходимец и рифмоплет жил здесь, гулял, ел, пил целый месяц. Мы договорились с ним, и он дал слово, но хотел сбежать. – Махмуд опять, как вчера, ударил кулаком по ковру.
– Махмуд-ага, успокойтесь, расскажите все спокойно! – Салим положил свою ладонь на кулак Махмуда.
– Ну, хорошо, хорошо, – продолжил Махмуд. – Пару месяцев назад в наш город забрел бродячий поэт, как он сам себя называет, – «Певец души и восхваляющий разум», по имени Абдулл. Он ходил по рынкам, забавлял народ стишками, сочинял для лавочников по заказу двустишья на разные темы, этим и жил. Слухи о его способностях достигли двора хакана, и его пригласили для развлечения семьи правителя. Однако он там не продержался и трех дней, и был выдворен опять на улицу. Что там произошло, неизвестно, по слухам, его невзлюбили придворные, вел себя слишком независимо и держался высокомерно. Так вот, в один из дней в послеобеденное время, когда я был в хорошем расположении духа, он явился в мой караван-сарай. Я спросил, какая польза мне от него и его ремесла? На что Абдулл красочно расписал мне будущую выгоду – во-первых, он будет развлекать моих гостей, и ко мне будут прибывать больше постояльцев, во-вторых, он сочинит большой диван – поэму обо мне, моей семье, моих родителях, подвигах моих предков. И эта книга останется в вечности! И обо мне и моих предках будут знать и через тысячу лет! Он это так красочно и правдоподобно описал, что я поверил ему.