«Да… Максимальная экономическая выгода», – улыбнулся древний.
Но что-то потребовать было нужно, иначе могут разойтись слухи, что древние опять лечат бесплатно. Тогда ему прилетит нагоняй.
– Будете стирать мне одежду, пока караван в пути, и как следует ухаживать за сыном. Он очнётся часа через три и почувствует боль, но это ничего. Первое время возможен жар. Не давайте ему напрягаться и много пить. Есть пока нельзя. Сейчас я уйду спать. Что дальше поговорим потом.
Ветер налетел сильным порывом, и крыша протекла прямо у Александра над головой. Резвая струя попала на волосы, он отстранился и подставил под неё руки, отмывая, пока кровь не присохла, улыбнулся, довольный найденному решению с оплатой и так кстати возникшей струйке воды. Затем помыл, протёр спиртом и собрал инструменты, приготовил постель и улёгся спать, отметив довольно много свободного пространства вокруг себя: люди чурались колдуна…
***
Новый день встретил их размытой дорогой. Телеги вязли и выворачивали комья грязи, караван едва не топтался на месте. Байл не сильно подгонял взвод – опытный воин, он понимал: лучше нагнать упущенное потом, по сухой дороге, чем напрасно рвать жилы сейчас.
Александру нравилось это утро. Мир, обновлённый после бури. Чистое красивое небо: казалось, оно хочет заполнить собой и всё пространство внизу, на земле, отражаясь через лужи. И забывалось вчерашнее отчуждение людей, недовольство матери парня, суеверный ужас в глазах Сибальта… Умение радоваться простым вещам всегда помогало. Древний подумал, уже в который раз, что большую часть жизни провёл в дороге и может считать её вторым домом. Он направил лошадь к телеге бедняков и обратился к лежащему на ней парню:
– Как себя чувствуешь?
– Осталась только боль от раны, и голова немного дурная, – ответил мальчик, глядя на него.
– Это от наркоза, к вечеру пройдёт. Учти, первую неделю нужно лежать. И ещё три нельзя поднимать ничего тяжёлого, иначе можешь до конца не поправиться. Исполнишь мои указания – будешь здоров, как бык.
Мальчик кивнул, а мать одарила древнего холодным взглядом. Он даже не удостоил её взглядом, просто развернулся и поехал прочь. Всем не угодишь, это давно известно.
К полудню дорога стала полегче. До Страны Оазисов оставалось суток восемь. Его целью был первый оазис, самый крупный, Бен-Изирь, стоящий на границе степи и пустыни. До темна отряд решил сделать привал: небольшая речушка, бегущая со стороны леса, изгибалась петлёй к их дороге, приглашая на остановку. Берущая начало где-то в лесу, здесь она была мутная и медленная, но хоть какой-то источник воды.