Обе стороны вооружены. Муж полон решимости вернуть пышноволосое сокровище с греческим бюстом, похититель – оное отстоять.
Так я заливал Бузу минут двадцать… Если бы в кабинете случайно оказались Луи Буссенар или Фенимор Купер, они вмиг охладели бы к своим Южным Африкам и Америкам и перенесли бы сюжеты к нам в губернию. Во время рассказа в дверь несколько раз просовывались головы, но Буз всем отвечал коротко, намекая, что занят.
– А почему пригласили именно тебя? – спросил он.
– Извольте. Дело, как видите, серьезное и щекотливое. Подозреваю – переговоры ни к чему не приведут. Ну а тогда… возможна борьба, выстрелы, пули… Кто знает, сколько неожиданностей в запасе у фортуны! Поэтому, чтобы засвидетельствовать юридическую строну событий (в случае вмешательства властей), взят полицейский чин, а чтобы склонить общественное мнение и завоевать его снисхождение – ваш покорный слуга и пока сотрудник.
– Почему – пока? Ты думаешь, что… тебя могут…
– Нет. Не думаю, но мне нужен отпуск на месяц… Впрочем, я уверен, что вы его все равно не дадите.
– Не дам, – сказал Буз, хотя я, откровенно говоря, немного надеялся на чудо, поскольку считался неплохим «скандальщиком». – Ты ведь знаешь, какие у нас дела… А почему так много: месяц?
– Я нанимаюсь, – напомнил я. – На месяц. Контракт, неустойка… Как в самых солидных домах…
– Нехорошо, Петя, – мягко сказал Буз. – Хочешь в две руки заработать? Сколько тебе лицо-то платит? Чай, как в самых солидных домах?
– Есть, конечно, деньжишки, – признался я. – Бог даст, пятьсот отхвачу.
– Полтысячи рублей! – раздул главный удивление. – Ай да Петя!..
– Что ж, стало быть, отпуска не будет?
– Нет, Петя. Сам знаешь: денег нет, издатели жмутся, – он вздохнул впервые без притворства. – Бумага растет, черт… краска растет… Ну, а если надумаешь к нам снова после этого… дела – в тот же день примем. Это я тебе говорю. Дружбу не кончаем. И вот что…
Подошло к самому важному.
– Станешь ты, Петя, миллионщиком, или наймешься матросом в Индию, сам для себя ты всегда будешь газетчиком. Так газетчиком до гроба и останешься…
– Увы, – сказал я. – От себя не скроешься, это верно. Вы ведь на матерьяльчик из первых рук намекаете, Иван Гаврилович?
– На матерьяльчик, – сказал Буз. – Тема в случае чего в нашей дыре для первой полосы подойдет. И перо у тебя быстрое, интересное. Закрути, Петя, чтобы получилось не хуже Власа Дорошевича, еще и с социальной подкладкой. Глядишь – в столицу выйдешь… на двадцать шестую полосу, ха-ха! – сострил Буз.