Тучи над башней начали сгущаться, ветер усиливаться, да так, что начал гнуть деревья. Ученики магической школы загоношились, убирая с улицы все ценное, что смог бы утащить ветер. Грохот молнии ударил рядом с людьми и полил сильнейший дождь. Все забежали под крышу, смотря как по небу, словно сеткой, расползается молния. Кругом все потемнело, как поздним вечером, хоть и был день. Удар за ударом; и все ученики, находящиеся около входа, начали испуганно метаться по зданию. А молнии били все чаще и чаще и быстрее, плавно меняя позиции, будто что-то выписывая на земле. Ливень был столь сильным, что видимость не превышала и двух метров.
Все стояли как стадо в вагоне и молча наблюдали за бушующей стихией, но никто даже не подумал посмотреть на небо, где горели два ярко-красных взора. На башню была направлена злая магия, гипнотизирующая всех, кто поддается ее чарам, а поскольку главного мага усыпили, ослабив и обессилив, то другие были легкой мишенью.
Стажеры и абитуриенты, младшие и средние маги заполняли всю башню. Кроме Готова и Дирика из старших никого и не было. Маги уже давно перестали появляться в больших количествах. Если за десять лет родится 10-20 магов, то это большая удача, а их было в башне порядка 30 человек. Можно сказать, опыта и сил ни у кого не было. Тем более, опыта отражения заклинаний. Наверное, если бы верховный маг не спал в тот момент, ситуация была бы другая, но его разум был затуманен настолько, что он стал слабее самого слабого мага. Но надежда все же была. Была настолько малой, что, если в башню вернется Дирик, то сумеет снять чары забвения. Ну а если нет, то все ученики начнут друг друга убивать, ибо это заклинание очень опасное…
Дисков мобилизовал солдат по всему замку. А все потому, что не могут найти королеву Крезель. Солдаты были расставлены чуть ли не через каждые 10-15 шагов. Патрули были на каждой улице и в каждом переулке, жители города навострились и были на чеку, ожидая плохих вестей. Кто был смелей выходил из дома к стенду информации, куда обычно писали летописцы обычные новости, но стенд пустовал, словно ничего хорошего и ничего плохого не происходило в государстве. Сплетни и слухи, ложь и обман – люди что только не думали: и о шайках воров, и об убийцах, и о вторжении захватчиков. Они думали о чем угодно, кроме истины. А солдатам же под предлогом увольнения и отрезания языка было запрещено говорить простолюдинам об их поисках. Не один здравомыслящий солдат не нарушит приказа. Все они боялись главнокомандующего, ибо были прецеденты, а главный всегда держал слово.