– Старейшина знала, что вы отнесётесь к её словам подобным образом.
– И всё-таки, что забыл в Столице ты? – рискнул спросить Грег.
Зябко поёжившись, Рэд вздохнул и поправил одеяло на плечах. Он догадывался, что рано или поздно пытливый ум доктора захочет получить ответы на множество вопросов. Проходчик также знал, что Грегори не будет лезть в чужую тайну, если его попросить. Но дело было в том, что тайны никакой не существовало…
– Мотаться от пастбища к пастбищу с кочевниками – не жизнь. Может, для кого-то, но не для меня точно. Я бы с радостью выбрался из этого места и увёз с собой Мирику. Беда лишь в том, что других мест нет. Из Дженто никуда не деться. Дженто въедается в кожу, отравляет плоть, завладевает разумом. Мы все – её пленники.
– А как же мятежники? Лет пять назад, кажется, нашлись какие-то смельчаки, бросившие вызов Столице.
– Я участвовал в подавлении мятежа, – голос проходчика звучал глухо. – Не думаю, что найдётся кто-то ещё.
– У тебя не было выбора.
Рэд в поддержке не нуждался и, выдав ехидную усмешку, протяжно зевнул.
– Мало у кого он есть сейчас, доктор Вериа. Разбудите меня, когда будет моя очередь?
– Непременно. Пинками, – буркнул Грегори, чувствуя себя необычайно глупо. Какой скирг его потянул подбадривать пацана?
Пока доктор костерил себя за излишнюю сентиментальность, Рэд завернулся в одеяло и улёгся спиной к костру.
– А какое пророчество нашептали тебе, герой? – подняв голову, хмыкнул Грег в сторону звёзд на небе.
Он и не надеялся услышать ответ, поэтому мелодичный шёпот проходчика заставил его вздрогнуть.
Одна пятая века промчится сквозь душу,
Волком чёрным будешь в сердце укушен.
Остаётся выть и метаться тебе под луной,
И дрожать-дребезжать рваной струной.
V
Роскошный обеденный зал утопал в синих розах – они стояли в вазах, росли в горшках, были нарисованы на картинах, вышиты на чёрных занавесках, выложены мозаикой на полу, однако вниманием Дайре завладели не цветы. Длинный стол ломился от еды, служившей для неё куда более весомым показателем статуса. Тошно было вспоминать, как в юности она отдавалась грязным мужикам за высушенный кусок хлеба. Конечно, потом, когда Дайре выросла, то быстро научилась распознавать, у кого можно вытянуть из кошелька больше денег, чем стоили услуги подобной ей девки.
Наконец-то в руки попалось настоящее сокровище! Дайре не верила глазам, бросившись к столу и запихивая в рот всё, что попадалось под руку. Попутно она набивала и карманы, опасаясь, как бы седовласый мужчина-проходчик не выгнал её отсюда, передумав в самый неожиданный момент.