А ещё вот такой необычный стиль.
Девушка со вздохом перевернулась на спину. С ткани натянувшейся на груди футболки на неё взглянула стайка диснеевских принцесс. И всё было при них: блёстки, короны, платья. У Золушки в руках зажата хрустальная туфелька, а Русалочка держит маленький трезубец. Только вот бороды и явно накачанные банки бицепсов говорили о том, что ожидаемые девочки совсем никакие не девочки, а их брутальные мужские версии.
– Креативно, – с улыбкой пробормотала Аня, вновь разглядывая вроде как знакомых с детства героинь и думая, что ярко-розовые в ультрамариновых клубничках шорты как нельзя лучше дополняют весь этот образ.
Валяться дальше не имело смысла. Головная боль как будто бы отошла куда-то в затылок, да и осталась там вместе с зудящей мыслишкой, что отлеживать бока столь долго – это хамски по отношению к чужому гостеприимству. Тут же к размышлениям снова присоединились воспоминания о коллегах, которым, в отличие от Анны, такой радушный приём оказан не был, и настроение вновь ухнуло в дыру.
С очередным полным уныния вздохом она поднялась с кровати. Сходила в ванную, застелила постель, попялилась в окно (вид на макушки высоких пальм и океан за ними был изумительный). На самом деле, дико хотелось есть и не чувствовать за собой такой поглощающей, ничем, по сути, не обоснованной вины, но справится Аня могла лишь с собственным голодом.
Минут через десять, едва вспомнив, где в этой королевской резиденции местного деспота по имени Тимур находится огромная, выложенная жемчужным кафелем кухня, Аня уже грабила холодильник. Тот, мерно урчащий и занимающий целых две широких секции встроенных стенных панелей, был забит под завязку всем подряд: начиная от безглютеновых батончиков заканчивая кусками мраморной говядины. Складывалось впечатление, что вкусно поесть тут любят, но в ингредиентах этих самых вкусных блюд совершенно не разбираются. И на всякий случай скупают весь ближайший малайский (или какая там вчера была рыба?) рынок.
Густой, окутывающий тёплыми волнами воздух проникал внутрь сквозь оставленные нараспашку стеклянные двери кухни, что вели на небольшую уличную веранду. Там, под тенью навеса из пальмовых листьев потягивала терпко-пахнущий кофе Мишель.
– Энни, милая, ты одна? – донесся её мягкий голос.
– Одна, – отозвалась Анна, вытаскивая пару баночек с йогуртом и направляясь к собеседнице.