– Прерогатива, – снова недовольно буркнула Элеонора. – Существует столько простых и красивых слов, нет, зачем-то надо совать туда и сюда корявый новояз.
– Какая же ты вредная! – с восторгом сказала Мэри, ещё раз сверкнув глазами. – За это я тебя и обожаю!
– Я всё-таки какая-никакая писательница в том числе, – всё ещё хмуро заметила хозяйка.
– Вот только ни «какая-никакая», а великолепная писательница, блестящая, талантливая, лучшая в мире, лауреат…
– Хватит, хватит, – Элеонора прервала внучку жестом, но всё же улыбнулась. – Кукушка хвалит петуха…
– …За то, что тот петух прекрасен, – подхватила Мэри, перефразировав известные строки и захихикав. – Я ж не лести ради.
– Ладно, проехали, как постоянно говорит твоя мать, – Элеонора вернулась к деловому тону. – И каковы технические детали означенного процесса? Мы можем запланировать пару вечеров в конце недели. Ты бы подготовила к этому времени вопросы, а я бы потом надиктовала ответы… Что? – от бабушки не укрылось, что внучка как-то словно бы замялась.
– Нет-нет, ничего, – поспешно отозвалась Мэри. – Только это не разовая работа. В том смысле, что она на весь семестр. То есть нам поставили задачу провести творческое исследование на заданную тему в течении существенного временного промежутка. Якобы, сиюминутные мысли иногда трансформируются со временем, а тут будет, так сказать, более зрелое и выверенное произведение.
– Мало что поняла, – призналась Элеонора. – Но не могу не отметить некую странность подхода к учебному процессу.
– Да что тут понимать-то? – слегка виновато улыбнулась Мэри. – Интервью надо будет растянуть на три месяца.
– Ничего себе. Так это целый роман можно написать.
– Пусть будет роман. Не страшно. Ограничений по количеству знаков нет.
– Да уж… – протянула Элеонора. – Не простое оно нынче – журналистское высшее образование-то…
– Да может всё ещё не так и страшно на самом деле, – заверила бабушку внучка. – Быстренько состряпаем повестушку и адьё!
– Повестушку! Эх, молодёжь, молодёжь…
***
После того как Маруся ушла, Элеонора вернулась к камину.
Поленья уже прогорели, оставив после себя подёрнутые мраморным пеплом чёрные остовы головешек. Женщина не стала разжигать огонь заново.
Она склонилась к журнальному столику, плеснула себе в высокий бокал немного мартини.
«Неординарная личность» – мысленно хмыкнула она. Отсалютовала невидимому собеседнику бокалом и сделала глоток, пытаясь распознать все оттенки вкуса.