– Ого! – невольно воскликнул я.
– Не «ого», а «ага». Теперь ещё одно. Я уже неоднократно говорил, что дресс-код в офисах администрации никто не отменял. Ясно? Крейтон, это тебя в первую очередь касается. Бери пример со своего нового напарника. А то вечно ходишь так, будто тебе сейчас на боевое задание.
– Случается, что прямо из офиса выезжаю, – проворчал я.
– У нас всякое случается. Короче! Я хочу видеть на тебе галстук и воротничок. Это, кстати, подтверждено новым распоряжением администрации Города. Сколько времени тебе понадобится, чтобы привести себя в надлежащий вид?
– Тридцати минут за глаза хватит.
– Успеваем. Тогда через полчаса жду внизу обоих. Все в одной машине поедем. В моей.
Администрация Города всегда пугала своей официальностью, но направлялись мы именно туда. Когда через оговорённое время мы выехали с подземной парковки нашего здания, я уже выглядел почти как шеф, только вот галстук нацепил чёрный. Сам же шеф уточнил:
– Ничего там сами не говорите, слышите? Если у кого-то из вас он что-то спросит, отвечать кратко. Только «есть, сэр», «не могу знать, сэр», «никак нет, сэр», «спасибо, сэр», «да, сэр» или «так точно, сэр». Понятно?
– Так точно, сэр! – хором ответили мы оба и невольно заржали.
– Крейтон, – продолжил наставлять шеф, – в служебное время ты обязан всегда быть рядом с Питом. Он теперь твой ведо́мый. Твоя тень. Ты ему не нянька, конечно, но тем не менее. Вам придётся держаться вместе, пока не узнаем, кто за всем этим стоит. – Он взглянул на Пита, и тот кивнул.
«О чём это они? – удивился я. – Как всегда, я что-то упустил или проспал? Спросить, что ли? Нет, лучше не надо. Потом как-нибудь узнаю».
– Хорошо. Теперь о конкретном, – шеф показал изображение когда-то хорошо знакомого человека. – Мы должны вывести его из игры. Та информация, которую ты, Алекс, привёз, могла уже устареть. Вероятно, парня взяли под полный контроль. Поняли мою мысль? Поняли. Ну вот и ладно.
Мы молча закивали в знак согласия. После исчезновения части человечества и установления электронно-цифрового мира дискуссии с начальством не приветствовались. Фактически запрещалось говорить такое, что могло расстроить руководителя. Мне подобное иногда дозволялось, но лишь наедине с шефом и там, где не было ни прослушки, ни видеонаблюдения.