«Господи, он действительно решил, что я беременна от него?!» – эта мысль была столь нелепа, что вызвала непроизвольную улыбку на её лице. Так не кстати.
– Алиса, ты согласна?! Я так счастлив! Теперь все будет по-другому.
Нет, нет, нет, хотела закричать Алиса, но крик утонул в рвотном позыве. Она бросилась в ванную.
У Алисы была одна замечательная во всех отношениях черта характера: она могла стирать из памяти людей, места, события лучше любого отбеливателя. Если когда-то доведётся обернуться назад, то ничего кроме белого полотна на мольберте судьбы там не найти. Не о чем сожалеть, нечего стыдиться. Вот и эта наиглупейшая ситуация выцветет в её памяти. Она обнажённая в постели, чужой полураздетый мужчина у её ног, тазик на полу у кровати и предложение руки и сердца среди пыльных компьютерных проводов. Но как бы там не было, это тоже страница её жизни, которая потянет за собой следующую главу. Постыдная она будет или нет судить вам.
Итак, Алиса с семьёй осталась в доме Алексея. Он действительно блаженно уверовал в то, что является отцом её ребёнка. Молодого человека не интересовали ни срок беременности, ни дата зачатия, ведь с момента их совместной жизни прошло чуть больше месяца.
Токсикоз Алисы не прекращался ни на день, но теперь она радовалась ему: Алексей был чрезвычайно брезглив. Вид бледно-зеленого лица Алисы вызывал в нем отвращение. Всю оставшуюся беременность она видела его только по утрам или поздно ночью, когда он возвращался с работы, куда был практически выселен из собственного дома. Попыток сблизится с Алисой он больше не предпринимал, вероятно это было связано с грубо брошенной фразой Алисы о том, что так не долго и двойню родить. Алиса сама не знала чего в этих словах было больше шутки или неприкрытого издевательства, но Алексея как ветром сдуло с кровати. Несколько ночей он провел на полу.
Отсутствие полового воспитания – бич уходящего века.
Мальчик появился на свет хмурым мартовским утром почти через сутки после того, как Алису привезли в родильный дом. По деревянным окнам родовой хлестал ледяной дождь, в водосточных трубах завывал ветер, в коридорах гулял сквозняк. И ребенок не спешил нести свой божественный свет в этот унылый мир. Он будто понимал, что для своей матери он не украсит его, а станет обузой.