– Эй! Эй, дедушка! – крикнул он. – Помоги, добрый человек!
Услышал старик, голос молящий и пошёл на зов. Чем ближе подходил, тем страшнее он казался Никите. Глазки маленькие, из орбит пучатся. Нос – не нос, а клюв ястребиный, точь-в-точь. Волосы дыборем, словно век эта кудель гребня не видела. Но страшиться не время было, выбираться из западни нужда во главе стояла. Подошёл старик и всплеснул сухоручками своими.
– Любомир! Братец мой названый! Что за беда с тобой приключилась, али напасть хворобая?
– Я не Любомир, дяденька. Я Никита. Помощи у вас прошу и на неё уповаю. – молил Никита, но старичок, точно не слышал. Ходит вокруг дуба причитая, а царевича как будто и не видит.
– Ох-ох-ох! Что же случилось, братец Любомир? Что за нарост, али прыщ на твоём теле богатырском образовался? Что это, хворь, али заговор ведьмин?
Тут не выдержал Никита слов нелицеприятных и бросил в лицо косматому:
– Я не нарост! Не прыщ! Я Никита, царский сын, между прочим!
– Царский сын? – удивился старичок.
– Да, он и есть!
– Это не того ли царя Ивана, что городом славным правит?
– Того, того! Развяжите меня дяденька, мо́чи уже нет стоять истуканом!
Воспринял мольбу старичок и освободил Никиту из пут разбойничьих. Выпутался царевич да первым делом платочек драгоценный подобрал и положил в карман, что ближе к сердцу.
– Спасибо, вам дяденька! Век не забуду помощи вашей. А как звать-величать спасителя моего?
– Леша. – ответил просто старичок.
– Леша? Это Алексей что ли?
– Нет, просто Леша. Ты лучше ответь, как оказался в моём лесу, да в таком неказистом положении?
– Что значит в твоём лесу? – удивился Никита.
– То и значит, мой это лес, я здесь хозяин. – твердил Леша.
– Как, ещё один? – не мог унять удивления Никита.
– Что это за, ещё один? Один-единственный! – как отрезал Леша, выставив перед носом Никиты кривой, как сучок палец.
– Ага, тот который меня к дереву привязал, тоже хозяином лесным назывался.
Забеспокоился Леша и спрашивает с прищуром:
– Кто такой? Как звать?
– Капитаном Сычом представлялся. Потряс он меня, как грушку. И деньги отобрал, и хлеб, и коня увёл. – кручинился Никита.
– Как отобрал? А ты зачем же отдал? Отстоять своё добро надо было!
– Да, не с руки как-то добро отстаивать, когда к спине дерево привязано, а вокруг дюжина разбойников с саблями!