– Ваша сестра уже дала показания.
Я пожала плечами.
– Уверяет, что совершенно ничего не знает о вашей выходке, что давно завязала с криминальным прошлым.
Мой взгляд не выражал ничего. Я ведь знала, что так будет, знала, на что шла.
А внутри что-то замирало от неправильности: «Знала ли? Хотела ли?»
– Отреклась от вас, – продолжал он, и каждое слово больно било, всё сильнее и сильнее увеличивая давление.
Как же хотелось вскочить и закричать. Было так мучительно, что я с трудом могла сидеть на месте.
Сердце зашлось от страха: может, это уже и есть пытка? Может, они уже сейчас проникают ко мне в мозг? Ломают блок? Я была рада, когда на пятнадцатилетие мама отвела нас к менталисту и нам поставили сильный блок. Но что он значит для Стражей?
– Мне всё равно, – безжизненным голосом ответила ему и вновь опустила голову, сжимая руки в кулаки.
– Олеся, вам плохо?
Сдерживаться больше нет сил.
– Прекратите, – прорычала я, с трудом шевеля губами.
– Что прекратить?
– Я всё равно ничего не скажу. Прекратите. Больно.
Сквозь гул в ушах слышала, как он быстро встал и подошёл ко мне. Его шаги громко отзывались в пустой комнате, буквально сводя с ума.
– Не надо, – простонала я, чувствуя, как прохладные руки опускаются на затылок.
Стало ещё холоднее, и дрожь контролировать просто не хватало сил. Меня трясло, а холод от рук Стража стал совсем невыносимым.
Я вскрикнула и задрожала, обхватив плечи руками, почти ослепнув от резкой боли в затылке.
– Игорь, что? – произнёс кто-то.
– Быстро Целителей. Быстро! – крикнули в ответ, его голос был знакомым, но я уже ничего не замечала, полностью сосредоточившись на боли.
А потом неожиданно всё кончилось, холод стал отступать, и я потеряла сознание.
«Она отреклась от вас…»
«Спаси нас, Леся…»
«Она ничего не знает о вашем походе… Отреклась от вас…»
«Я не знаю… спаси…»
Я отказалась. Сказала нет, назвала сестру сумасшедшей и посоветовала в следующий раз включать мозг, а не думать пятой точкой.
Алиска спорить не стала, хотя я была готова к очередному взрыву со швырянием предметов и криками. Сестра никогда не умела держать себя в руках и не пыталась. Мне кажется, ей всегда доставляло удовольствие кричать и пытаться вывести меня из себя. Но тогда она вдруг вся сникла, вернулась на свой диванчик и легла, повернувшись ко мне спиной.