– Так это соседка, жена Миколы, Клава, она тут приходит, убирается. Работящая баба, ей столько же лет, как и моей Татьяне, скоро семьдесят, только она пошустрее будет. Они до сих пор корову держат, кур, ей не сидится без дела никак. Микола уж давно ей говорит, давай попустимся, не будем корову держать, оставим одних кур, легче будет. Клава вроде согласится, решат они осенью корову заколоть, а потом следующее лето приходит, опять сено заготавливают, корма покупают, и так уже не первый год.
Я переодела мокрые носки, оставила сумку в доме и снова вышла на крыльцо. День был тёплый, ласковое солнце щурило мне глаза, и заставляло улыбаться. Мостя – это не кошка, и не собака, это вообще ни какое-то домашнее животное. Это – домовой. Когда мне позвонил мой брат Илья и напросился с Виктором Ивановичем в гости, потому что у того проблемы с домовым, я подумала, что он меня разыгрывает. Но они приехали, я посмотрела на Виктора Ивановича, человека серьёзного и не похожего на спятившего с ума старика, и сразу прониклась его беспокойством по поводу Мости.
– А почему Вы зовёте его Мостей? – Спросила я Виктора Ивановича, доставшего из сарая косу – Что за имя у него такое странное?
– Ничего странного в этом имени нет. Его так ещё матушка моя называла. Он просто везде, где тепло, мостится, вот поэтому и Мостя. Он уже очень долго живёт в нашем доме. Матушка моя говорила, что, сколько себя помнит, столько и жил у них Мостя. Я сам-то его ни разу не видел, а вот матушка моя его видела два раза, и сестра моя, Любава, один раз его видела, когда в школе ещё училась, а я в это время в армии служил. Любава меня на три года младше. Вот она мне и написала в письме про один удивительный случай. Однажды ночью молния ударила в берёзу, которая у соседа перед окнами стоит, та загорелась. Сестра спит, а её вроде толкает кто, она глаза открывает, да как закричит! Перед ней стоит волосатое чудище, примерно метр росту, глаза светятся, и говорит: «Буди мать, там пожар, тушить надо, да быстрее, чего вытаращилась». А Любава и так поняла уже, что пожар. В избе светло стало, как днём, и дымом пахнет. Она соскочила, мать разбудила, они вдвоём выскочили на улицу, соседей разбудили. Все вместе стали воду таскать из бочек, поливать всё, с берёзы огонь на забор уже перекинулся. Когда дерево и забор потушили, тогда Любава матери и рассказала про чудище. А та ей: «Смотри, по деревне не болтай. Это Мостя, наш домовой, он в доме живёт, за печкой». Любава первое время даже оставаться дома одна боялась, всё думала, что он появится, да потом успокоилась. Не появлялся он больше. Потом она учиться в город уехала, там и осталась жить, замуж вышла, троих ребят родила, сыновей. Приезжала сюда с ними только летом и то на недельку, не больше. Всё больше в лагеря и в санатории их отправляла. Я про Мостю знал, мне матушка по секрету рассказала, когда я в первый класс ещё пошёл. И меня она тоже предупредила, чтобы я никому не рассказывал про него. Язык-то у меня чесался, друзьям очень хотелось рассказать про домового, да матери боялся. А потом постарше стал, вообще думал, что это выдумки.