– Больно, – прохрипел малец и потянул ко мне свои руки.
Мазнув безразличным взглядом, я все-таки помогла ему подняться на ноги. Это был годами отработанный рефлекс. Оказать первую помощь, если о ней просят, или вызвать профессионалов. Дисциплина на первом месте.
«Пора менять привычки», – в этом мире закона об оставлении в опасности не существовало, и я могла безнаказанно наблюдать за тем, как умирают люди. Сейчас вопрос этики меня вообще не волновал. Меня больше интересовал снег за окном и отвратительная погода. Я не любила физические страдания, а холод мог повлиять на мое настроение. Все психопаты – прирожденные эгоисты. Так было, так есть и так будет всегда. Мы любим только себя. Холим и лелеем свой комфорт, идем по головам к заветной цели, невзирая на внешние раздражители. Мне еще повезло. Я сумела извлечь из своего недуга максимальную выгоду, изображая прирожденного лидера. Карьера стала моей страстью. «Женщина-робот», Женщина-лед», «Женщина-скала», «Женщина-судья». Меня привлекали к самым громким и страшным делам. Маньяки, педофилы, серийные убийцы. Мне было все равно, кого судить. Я не поддавалась эмоциям и не падала в обморок от увиденного или услышанного. Не уходила в запой, чтобы забыться. Я не выгорала на работе. У меня не было профессиональной деформации. Я судила без ненависти и прекрасно понимала, что обвинение не выше защиты, а защита не выше обвинения. Но были и плохие моменты. Мне часто угрожали. Меня старались запугать. Да чего уж скрывать? Меня пытались озолотить за лояльность к некоторым обвиняемым. Но нет. Со мной эти фокусы не прокатывали. У меня был кодекс чести и годами отрепетированная модель поведения. Раз я со своим недугом научилась жить и не нарушать законы, значит и остальные могли справиться. Только они этого не хотели.
– Где моя мама? – паренек сел рядом и рукавом вытер кровь с бледного лица.
– Умерла, – дипломат из меня получился отвратительный, да и психолог никакой. К детям меня вообще было опасно подпускать. Я не успевала их просчитать и совершала глупые ошибки в общении.
– От чего?
– От дурости, – немного помолчав, я покопалась в воспоминаниях Алиры и решила добить правдой. – И от разбитого сердца. С разрешения твоего батюшки нас отправили в долгое путешествие на север. Судя по всему, обратной дороги у нас нет.