Путь недалек, а заворачивая дворами можно было добраться совершенно быстро, только вот, тьма спальных районов тревожила Галю. Эта тягомотина, чудилось, не закончится никогда. Мамонову, вероятно, понравилась бы такая компания, и он с радостью вступил в разговор. Нил же молчал, стараясь продумать план действий на будущее. Думалось, надобно обмозговать рабочий день, привести себя в порядок, опосля влиться в колею. Правда что, застанет Шофранка в нехорошем виде или расположении духа, если продолжать дома чахнуть, вылезая только на работу, стоит избежать этого. Хотелось поскорее угостить ее чем-то, спеть, узреть реакцию и завести нежный диалог. В отличии от Гали, она не была потасканная годами, потому девушку хотелось изучать, словно открывая новые миры. Вне зависимости от достаточно завышенной самооценки Нила, ему казалось, что совершенно не соответствует Шофранке, милейшей души человеку. Как бы то ни было, прошлое не изменить, а будущее – нужно.
Напряженность обоих несколько преуменьшалась, когда показался пред ними длинный дом. Хотя он и имел всего два этажа, был громаден, очевидно потому, что квартиры там были большие, просторные. Собакин рассматривал крышу, на кою часто забиралась молодежь, и он не исключение – вальмовая форма позволяла сидеть там, встречать рассветы с закатами, производя впечатление на гостей. Ныне такие проделки небезопасны, и дело совсем не в ворчливых жителях. Родные места всегда как бальзам на душу, ничего не скажешь. Только лужа подле входа в парадную совсем была глазу не мила. Какой гадкий вечер!
Игриво, словно ребенок, Галя перепрыгнула преграду, затем потянулась к ручке двери. Уже внутри, наигранно, словно специально привлекая к себе внимание, громко вздохнула. Холодные стены отразили ее «облегчение» эхом, да надавили на больную голову спутника. Пусть был огорчен, но возвращение заиграло новыми красками, появилось некое спокойствие на душе. Отсутствовал какой-либо шум, никто никуда не спешил, и лишь изредка были слышны глухие переговоры соседей. Обычное состояние парадной ночью больно приятно и любимо сердцу. Тихо шептали коварные улицы, а дома уж чувствовалась полная безопасность.
Без лишних слов, повесив одежду, они проследовали к залу. Примолкли вовсе не потому, что не хотели будить прислугу, а по причине желания скорее потребить. Пагубное занятие, но трезвым ходить Нилу осточертело. Выставленные Галей условия соблюдены, а значится, даме стоило бы поскорее перестать копошиться в саке, искать то, чего он так ждал. На небольшом столике оказалась колба, от вида коей сердце его застучало быстрее.