Пушок камнем упал в сугроб, задрал голову и тихонечко заплакал, сетуя на жизнь. Серое безжизненное небо не ответило. Казалось, из мира начисто исчезли все краски и теперь так будет всегда. Это было довольно жутко!
Напрасно он летал кругами, плакал и звал сородичей – никто так и не откликнулся. Пушок подумал, что, наверное, это конец: мир, где он родился, превратился в безжизненную белую пустыню. Враги сперва выжгли его дотла, а затем заморозили…
Оставался лишь один путь: снова нырнуть в вязовое дупло, а там – будь что будет!
Поникший и промокший до костей, он вернулся к бабке Ведане, волоча за собой подранную сумку с мороженой земляникой на дне.
– Ох ты ж! – старая колдунья всплеснула руками. – Где ж тебя черти носили, окаянного!
Она завернула продрогшего Пушка в полотенце, насухо вытерла и усадила на печку. К счастью, коловерша быстро отогрелся и даже умудрился не заболеть – разве что чихнул пару раз. Вот только внутри у него как будто что-то замёрзло – и не отогрелось, несмотря на очень жаркое лето.
* * *
В следующий раз Пушок увидел белые хлопья, падающие с серого неба, уже зимой и ужасно испугался, подумав, что Дивнозёрье теперь тоже превратится в белую пустыню.
Хорошо, что бабка Ведана, разглядев в его глазах страх, поспешила успокоить взволнованного коловершу:
– Это всего лишь снег, дурачок! Зимушка-зима настала. Можно на санях кататься, в проруби купаться да песни петь. Вот только самой главной запевалы у нас нынче не будет… Эх, выдали Василисушку замуж. Осиротела бабка.
Пушок сперва ничего не понял. Он, разумеется, знал, что люди тоже женятся, как и коловерши. Заводят гнёзда, деток. Но старая ведьма говорила о свадьбе так, будто в этом было что-то плохое…
Позже он догадался: бабка жила на свете одна-одинёшенька, ни сыновей, ни дочерей, ни внуков с внучками – никого у неё не было. А Василисушка хоть и не родня ей была, любила её Ведана, как свою кровиночку. Вот только родители, видать, не захотели, чтобы их доченька любимая ведьмой стала, потому и просватали её куда-то в дальние края.
Тогда Пушок решил, что обязательно отыщет бабке другую ученицу, чтобы было, кому колдовское ремесло передать. А то негоже чудесному миру дивнозёрскому остаться без ведьмы-хранительницы.
Этим он решил заняться по весне, когда девки весну закликать начнут. Можно будет присмотреться, выбрать кого-нибудь посмышлёнее да поголосистее.