– Мое здоровье действительно нуждается в живительном тепле. К тому же, – загадочно добавила Луиза, – в Сайратине вскоре появится новая хозяйка.
Рудольф нахмурился:
– Ты вздумала меня женить?
– Тебе пора жениться. Принимая наследство, ты получаешь не только титул, но и обязательства. На свет должен появиться шестой граф фон Алексаи.
– И он появится. Со временем. А пока прости, мама, я хочу отдохнуть с дороги. Если ты забыла, мне пришлось провести много часов в седле и открыть два портала.
Луиза посторонилась, пропуская сына к лестнице. Ее широкие пролеты двумя «руками» обнимали холл, устремляясь вверх, к зеркальным сводам потолка. Благодаря им, а также словно парившей в воздухе огромной люстре, в холле было светло в любое время года.
– Вижу, ты стал последователем новой моды…
Рудольф мысленно застонал. Могла бы хотя бы сейчас оставить в покое покрой его одежды!
– Тебе не идет, – наморщила переносицу Луиза. – Выставлять напоказ свои ноги…
– А что не так с моими ногами?
Мысленно досчитав до десяти, Рудольф обернулся. Несмотря на все слова, мать по-прежнему считала его мальчишкой. Страшно представить, чего натерпелась от нее Евгения, его сестра! Кстати, где она? Рудольф повертел головой, но Евгении нигде не было видно. Странно, она непременно спустилась бы поздороваться. Или за время его вынужденного отсутствия мать успела тайно выдать ее замуж, и сразу после похорон Евгения отбыла к новой семье?
– Их видно.
Ну вот, опять эти поджатые губы, брезгливый взгляд, обращенный на его зауженные штаны…
– И?
Рудольф по-прежнему не понимал, в чем проблема. Там, где он жил последний год, так одевались все модники.
– Неужели ты хочешь, чтобы на них все глазели? Твой кафтан едва прикрывает бедра!
Так вот в чем дело – в морали.
– Хорошо, мама, – Рудольф сделал глубокий вдох, – я переоденусь по местной моде.
Аверден консервативен. Здравствуйте, унылые длинные сюртуки на мелких пуговицах, вышитые жилеты. Долой туфли с лентами и алыми каблуками – здесь такое дозволялось лишь дамам.
– Надеюсь. В этом ты похож на комедианта. Набрался у людей?
Рудольф мысленно закатил глаза. Как же мать презирала начисто лишенных магии! В представлении Луизы, они добывали пропитание в земле, чурались образования и хорошего вкуса.
– Я не стану обсуждать с тобой мою поездку. – Вот так, жестко поставить точку. – Евгения здесь?