Да, да, драчуна и возмутителя спокойствия прибинтовали к кровати. И насадили ему обратно присоски.
Он истошно кричал, мне сделалось плохо от его криков, опять зажало сердце.
– Сердце болит, – пожаловалась я врачу, тому самому, который только что скручивал больного.
Врач слегка развернул лицо в мою сторону, я увидела щеку, покрытою черной щетиной.
Он сделал два шага ко мне и как-то ловко, даже не поворачиваясь, сунул мне под язык таблетку, видимо, нитроглицерин.
– Надо ему вколоть … (он назвал лекарство, но я не помню, какое), – а то он нам всех больных перебаламутит.
Но укол лишь слегка угомонил соседа.
Истошно вопить он перестал, говорить стал более осмысленно, пытался освободиться, и просил то нож, то ножницы.
– Люди, – кричал он, – люди, ну дайте же мне нож. Дайте, дайте мне нож, я лежу привязанный, я хочу освободиться, мне не разорвать бинты. Дайте мне нож.
– Ну, нет ножа, дайте мне ножницы.
– Ну, люди, кто-нибудь, хоть кто-нибудь, имейте же сердце, дайте мне ножницы.
И так без конца, со всхлипыванием.
Видя, что на общие призывы никто не откликается, он стал обращаться к своему волосатому соседу конкретно:
– Дай мне нож, я хочу перерезать бинты.
– Нет у меня ножа, – низким басом с акцентом отвечала ему лохматая грудь.
– Как это нет? Дай мне нож.
– Я такой же больной, как ты, откуда у меня нож, у меня нет ножа, – бас говорил спокойно и терпеливо.
– Нет у меня ножа, – добавил он через небольшую паузу.
Я поглядела в просвет между ширмами на волосатую грудь и локоть такой же волосатой руки и ехидно пропищала из угла.
– А выглядишь так, как будто есть.
Мужчина засмеялся.
Часа через полтора шумный больной угомонился. Устал и уснул связанный.
Прошла и эта ночь. Вторая по счету.
Утром я узнала, что мне вводят в вену гепарин.
После гепарина мне было как-то не по себе. Знобило.
Я всего лишь неделю назад лежала в инфекционном отделении Долгопрудненской больницы и слушала страшный рассказ моей соседки Тони о том, как ей кололи гепарин, и как она его не переносила. У нее выпучивались из орбит глаза, и вся она заливалась слезами, а врачи не хотели признавать, что это от гепарина, и трижды кололи ее, пока убедились, что она гепарин не переносит.
Я тоже не переносила гепарин, это ясно, как дважды два: я ухитряюсь реагировать даже на те лекарства, которые все переносят.