– Ну что, утопленники, наглотались соленой водички? Это чудо, что вахтенный вас увидел. Иначе утопли и сгинули бы навсегда! Вам что, жить надоело? Безумству храбрых поем мы песню! И капитана отдают под суд, – ворчал Сан Саныч, но не злобно, а сочувственно. Глаза его светились радостью, что экипаж не подкачал, слаженно провел в шторм спасательные работы и все благополучно завершилось нашим спасением.
Тайфун кошмарил нас еще несколько дней. На четвертый день шторма я выполз из каюты почти на четвереньках. Поднялся на мостик.
В рулевой рубке стояла прокуренная до одурения вахта с серыми подтеками под глазами. Воняло куревом и какой-то кислятиной. Рубка кувыркалась так, что пол под ногами сновал, как качели, прыгающие вверх-вниз. На вахте стоял старпом. Рулевой, сжав штурвал, пытался всеми силами удержать судно носом на набегающую огромную волну.
– Что скажешь, Ильич? Жить будем?
– Норд-вест сносит нас на Камчатку. Еще три дня шторма – и будем кричать «SOS».
– Что, сами не выйдем?
– Какой тут «сами»! Буксир из Октябрьского уже второе судно спасает. Пять судов поблизости штормуют, а помочь некому. Всех несет к берегу. Одно утешает: берег не скалистый. Но выбросит – мало никому не покажется. Похлебаем соленой камчатской водички.
– Может, обойдется? Прогноз погоды-то какой?
– Что прогноз погоды? Как на кисленькое потянет или желудок жрать запросит, значит, через день шторм отпустит. Наше нутро погоду за день чувствует. А пока – жди и терпи.
Я хотел что-то возразить, однако тело опять затряслось в конвульсии от удушливой тошноты. В желудке давно уже ничегошеньки не было, лишь спазмы рвоты рвали пищевод на части, да изо рта с мучительным мыканьем вытягивалась какая-то беловатая слизь.
– Иди полежи. Ты небось совсем обезводился, – Ильич по-отцовски посмотрел на меня. – Что, трудно, сынок? Потерпите еще денька два. Думаю, все образумится. И будет снова все как прежде.
Я спустился на палубу. Ветер со свистом рвал оголенные мачты. Море буйствовало. Грохотало черное небо. Огромные горы волн нависали над судном. Скрипели шпангоуты. Пенные водовороты воды бешено кружились по палубе. Борта кувыркались с боку на бок, оголяя винты. И казалось, ни у кого нет никаких сил, чтобы сдержать, выдержать и выстрадать эту бойню разбушевавшейся стихии.