Пока собирались, садились в машину, черные тучи уже были где-то над селом. Уже слышались раскаты грома. И что-то тревожное было в лицах мужчин. Они поглядывали в сторону надвигающейся грозы и торопились. На фоне туч молнии сверкали особенно ярко, и были слышны непрекращающиеся раскаты грома. Быстро начало темнеть, хотя был еще полдень. Повеяло прохладой, и запахло сыростью.
Собрались, поехали. В кабине было тепло, и за гулом мотора раскаты грома были не слышны. Шофер все время повторял:
– Не успеем, не успеем, надо было на месте переждать. Спрятались бы под машиной.
Он жал на газ, машина подпрыгивала на кочках, сильно трясло. Я еще не видел сильных гроз, поэтому не тревожился. Мне интересно было смотреть на сплошную черноту неба впереди, где как змейки переплетались молнии. Они становились все ярче, а сверкание их учащалось. Вспышки не прекращались, а грохот грома стал настолько сильным, что заглушал рев мотора.
Впереди вдалеке появились крайние избы села. Видно было, что над селом идет сильный дождь. Скоро он доберется до края села. Гром становился настолько сильным, что хотелось заткнуть уши. Он грохотал сразу после вспышки молнии. На лобовое стекло шмякнулись крупные редкие капли.
В какой-то момент я увидел, что нас обгоняет такая же бортовая машина с людьми в кузове. Они пригибались и закрывали головы руками. И в тот момент, когда обгонявшая машина поехала впереди нас, молния сверкнула так ярко, что на какое-то время я ослеп. Гром грохнул так, что заложило уши. Мотор заглох. Сквозь ливень и гром я услышал истошные крики женщин:
-Убило! Убило! Убило!.. Помогите, убило.
Я не заметил, как отец выпрыгнул из машины и стоял на земле, сморщившись и держась за колени. Крики нарастали. Мне стало страшно. Я не знал, что делать.
Кто-то крикнул:
– Бегите в село, бегите!
И все побежали. Это была паника. Крики, оглушительные раскаты грома, ливень с градом… и человек, лежащий возле машины, возле которого суетились люди. Он лежал на земле и не шевелился. Лицо у него было почти черное, и я понял, что это его убило молнией. Стало настолько страшно, что ноги перестали слушаться. И я бежал, не чувствуя, что меня тянет за руку брат. Ощущение было такое, что молнии летают над головой. Это была война. Война между небом и землей. И человек, всесильный человек, был просто беспомощной козявкой в этой войне…