То ли переезд, то ли токсикоз, то ли все вместе, но к родам Полина оказалась совершенно без сил. К тому же при очередном обследовании, обнаружилось тазовое предлежание одного из плодов, и врачи предложили ей сделать кесарево. Полина посоветовалась с Вадимом и согласилась.
Все прошло удачно и, заснув в операционной после внутривенной инъекции, она проснулась, уже мамочкой двух забавных крох. Тем не менее, детей Полине принесли на вторые сутки, а через некоторое время к ней пустили и Вадима. Он смотрел на малышей, нежно целовал Полинины руки, и глаза его поблескивали мягкой влагой благодарности. Полина потихоньку приходила в себя и была на седьмом небе от счастья. Вскоре она с детьми вернулась в уже родной и уютный дом на тихой улочке с высокими деревьями. Вадим взял на работу няню, которая занималась детьми и помогала по дому.
Полине нравилось возиться с малышами. Она с нежностью смотрела на двух очаровательных крох, по очереди качала их на руках и, с восторгом прислушиваясь к их нежному агуканью, следила за умильными гримасами на крошечных личиках. Но уложив малышей в кроватки и выйдя из детской, она с отчаянием чувствовала, что дети не занимают полностью ее мысли и сердце: она постоянно скучала по Вадиму. Ей хотелось всегда быть вместе с ним, держать его за руку, тереться лбом о его плечо, рассказывая о своих сомнениях или радостях, слушать его голос, смех и постоянно чувствовать на себе его внимательный взгляд, наполненный заботой и любовью. Полина понимала, что он не может все время быть рядом с ней, но ничего не могла с собой поделать. Без него время тянулось вязкой тишиной и тревожностью.
Опять, в который раз она бесцельно бродила по дому, переходя из комнаты в комнату, рассматривала картины на стенах, забавные безделушки на полках, фотографии в рамочках. Фотографий было немного. Строгие пожилые мужчины в дорогих костюмах, обменивающиеся рукопожатиями. Пара лебедей, касающихся друг друга красиво изогнутыми шеями, и чья-то рука с золотым колечком на безымянном пальце, протягивающая им кусок белого хлеба. Две смеющиеся девушки, играющие в бадминтон на лужайке перед домом и рядом фото одной из них, крупным планом, на фоне обветшалой стены какого-то древнего замка.
« Миленькая», – подумала Полина, разглядывая улыбчивое лицо девушки. От ласковых, с легким прищуром глаз и нежных, чуть приоткрытых губ, почему-то веяло нескончаемой тоской. Полина передернула плечами, поежилась и произнесла: