– Очень миленькая, но абсолютно несчастная.
Она не спеша пошла дальше, поглядывая в окна, в надежде увидеть вдали машину Вадима, а перед глазами почему-то все время стояла фотография с грациозными птицами, изогнувшими свои шеи в форме сердца, и рукой с кольцом на пальце. Наконец, Полина призналась себе:
– Да, хочу замуж, хочу колечко. Вадюша приедет – надо будет поклянчить…– улыбнулась она и еще раз взглянула в окно. – О, машина! Приехал! Наконец-то!
Вечером, когда они остались вдвоем, Полина, усевшись к Вадиму на колени, начала рассказывать, как ей одиноко и как она скучает без него.
– Ну, правда, родная… Бизнес обязывает, – отвечал он на Полинины упреки.
– Ты занят, а мне грустно. Я по тебе скучаю, – жалобно сетовала Полина. – Возьми меня к себе секретаршей.
Вадим расхохотался:
– Тогда моему бизнесу сразу хана. Я ни о чем думать не смогу, кроме красивой девочки в соседней комнате.
– Правда? Чтобы тогда еще такое придумать? А давай поженимся! Ты мне колечко на пальчик наденешь, первую брачную ночь замутим, в медовый месяц куда-нибудь махнем… – засмеялась Полина.
Она ждала, что Вадим, тоже посмеется, что-нибудь пообещает, но он почему-то буркнул в ответ:
– Посмотрим, – ссадил ее с коленей и как-то очень быстро вышел из комнаты.
Полина опешила. Но он почти сразу же вернулся, взял ее за руку и повел за собой.
– Действительно, поедем, купим тебе что-нибудь симпатичное… – сказал он улыбнувшись.
– Колечко! И ты сделаешь мне предложение! – весело согласилась Полина.
– Пока, только колечко… – серьезно ответил Вадим.
Чередой шли недели и месяцы, казалось бы, счастливой семейной жизни. Но Полину не оставляло чувство, что приближается день чего-то большого и страшного. И он настал.
Вадим был дома, никуда не торопился, не собирался уезжать, но все время молчал. Это было редкостью для него. Находясь рядом с Полиной, он был разговорчив, весел, внимателен, шутил и искренне любовался ею. Сегодня же он хмурился и даже был мрачен. Полина тоже молчала. Ей не хотелось перехватывать инициативу.
– Полинка, нам надо поговорить, – наконец произнес Вадим. – Это надо было сделать давно … – он опять замолчал, не находя слов. – Разговор очень тяжелый…
– Ой, Вадюша, не руби хвостик по сантиметру! Что уже, говори, – не выдержала Полина.
– Да, да. Но я хочу, чтобы ты услышала меня, поняла и все время помнила: я действительно безгранично тебя люблю. Я даже не предполагал, что способен на такое глубокое чувство, но это так… – он опять замолчал, и Полина по-детски прошипела сквозь зубы, зловеще сощурив глаза: