– Синие?
– Синие, – хмыкнула я. – С фиолетовым отливом. Лицо…
– Бледное? – вновь подсказал Падуану. И ведь совсем не скрывал улыбку!
– Тоже почти синее, – буркнула я. – Одну минуту.
Пришлось отлучиться в «кабинет» или «приемную». Именно там я хранила свои запасы: настои, зелья слабого заговора, сборы. Ингредиенты для все этого. При чем глаз лягушек и крови девственниц я там все же не прятала, хоть брышевцы и были уверены в обратном.
– Держите. – Я протянула гостю мешочек с общеукрепляющим и тонизирующим сбором. – Заваривать отдельно, хотя можно и добавлять в чай по утрам. Должно помочь.
– От синевы и красноты? – насмешливо поинтересовался Падуану.
– От усталости и для укрепления сил. Но если вам не надо…
Я попыталась забрать мешочек. Не тут-то было!
– Надо. Спасибо. – Он раскрыл мешочек, сунул туда нос. Втянул запах и довольно улыбнулся. – Действительно, должно помочь.
– Разбираетесь? – удивилась я.
– Нет, доверяю вам. Даже отсутствие диплома и звания мэтра не отняло у вас истинного призвания. И не умалило ваших способностей.
– Неужели? – невесело хмыкнула я. – Наверно поэтому мне, как недоучке, практически погасили Искру.
– Но ведь не лишили ваших знаний, вашего ума, способностей. Интуиции, в том числе.
Что-то разговор свернул не туда. Мне бы смутиться – почти комплементы развешивает Падуану. Но сказанное им скорее вызывало смутную тревогу, да в очередной раз бередило то, что так старательно пыталась забыть.
– Давайте начистоту, господин следователь, – устало вздохнула я. – Вы же не за чаем ко мне пришли?
– Ну почему же? За чаем в том числе – он у вас превосходный. Но не только за ним.
И замолчал. А я принялась кусать губы от тревожного предвкушения.
– Мне нужен еще один помощник для расследования. Конечно, их у меня сейчас с лихвой будет – Мечник ваш, двое его подчиненных. С Дымбовицы полицейские. Но это все не то.
– А я, стало быть, то?
– Стало быть, – кивнул Падуану.
И зачем я ему сдалась-то?
– Я же недоучка. Чем могу вам помочь? Да и кто вам позволит включить в группу человека, с погашенной Искрой?
– А кто запретит? Вы знаете какие у меня полномочия? – он выделил слово «меня». В голосе сыскаря прорезалось такая твердость, такая давящая властность, что я предпочла наконец-то сесть. – Да, нет? Я жду.
Все благодушие вмиг слетело с него – брови свел к переносице, глаза прищурил. И принялся буравить меня взглядом.