Юркие люди - страница 5
Дома спрятал билет подальше, поставил чайник. Домашние звуки казались ему громче тех, что были на улице. Тикали часы, шумела вода, мотылек бился крылышками о лампу. Ефим схватил его аккуратно и выпустил в открытое окно. Мотылек нарисовал круг в воздухе и полетел куда-то высоко.
«На луну летит», – подумал Ефим.
Два утра
Чаще всего я просыпаюсь от криков Гуя.
– Тя-а-а-ай!
Про Гуя я знаю все. Я брала у него интервью для нашей газеты. Раньше он был мусорщиком, теперь развозит по базару золотой чай. В другой стране у Гуя остались семь старших братьев и недостроенный дом.
Гуй кричит высоко, чтобы было лучше слышно. Тетя называет его китайской чайкой. Гуй называет тетю нефритовой, потому что тетя торгует бусами.
– Гу-у-уй! – кричу я.
Из скворечника меня почти не слышно. Гуй толкает тележку, чешет нос длинным ногтем. Навстречу ему тащат ковры. Дорога для грузов в узбекский квартал идет через наш китайский.
Скворечник – место над лавкой: и склад, и спальня, и офис. В скворечнике жить выгодно. Я закрываю шторки, в темноте переодеваюсь из пижамы в уличное. Кручу одеяло вокруг подушки, прячу в пакет. Снаружи становится тише, и слышно пение Алика. Люди под это пение молятся, а кто-то старается не мешать.
Алик торгует школьной формой. Это очень красиво. В августе вся его лавка увешана белыми бантами и ее видно из любого скворечника. Алик мечтает накопить на дутор с шелковыми струнами. Это такой инструмент, похожий на грушу или на слезу.
Тетя говорит, что молиться надо с восходом солнца. Но Алик отказывается вставать до рассвета, а никто не поет так красиво, как он.
Внизу носильщики уже постелили коврики, сняли шлепанцы, опустили головы. Видно только их круглые спины и руки подо лбом. Утро на базаре – особенное время. Утром люди верят в чудо и молятся разным богам, а к вечеру выдыхаются. Тетя говорит, что на Черкизовский рынок она тоже приехала утром, вместе с мужем-китайцем. Лавка с бусами стала домом, а потом муж-китаец устал. Тете он оставил все бусы и драгоценные камни. Наверно, так же устала мама: она пришла к тете и попросила позаботиться обо мне. Тетя говорит, ей все дарят драгоценности, потому что она удачливая.
– Вот тот зеленый ковер в ромбиках, Тахир, дорогой, сколько стоит этот ковер? – спрашивает тетя одного из молящихся.
Не поднимая лица, Тахир вытягивает вверх три кривых пальца, но тетя цокает языком. Тогда Тахир прячет указательный палец и вместо него тянет мизинец.