Настя поняла вдруг, что уже не сможет остановиться, развернуться и уйти, не разведав это загадочное, оклеенное старыми газетами помещение до конца.
Чьи-то монотонные, бархатные голоса зазвучали прямо в голове:
«Ты же хочешь… хочешь узнать»…
«Ты же жаждешь… жаждешь дойти до самого конца. Только не останавливайся»…
Настя поняла, что голоса принадлежат сфинксам и ответила вслух:
– Но я не могу! Мне страшно шагнуть вперед. Вы ведь испепелите меня на месте, если что-то пойдет не так?
«Ты смелая – ты справишься», – прошелестело в ответ.
«Ты стойкая – ты пройдешь. Шагай вперед, наследница! Слушай свое сердце и иди вперед без страха»…
– Вы мне хоть скажите, насколько все это опасно? – с сомнением уточнила Настя и мысленно отругала себя за малодушие: «Трусиха!»
Сфинксы не ответили прямо, продолжили талдычить свое, невнятное:
«Иди вперед без страха – ты же хочешь узнать, так шагай без сомнений вперед… Докажи, что ты достойна…».
Настя обернулась через плечо. За спиной открытая дверь в заваленную хламом кладовку. Вернуться? Она вновь посмотрела в манящую темноту за бледными статуями.
– Хватит трусить, – сказала самой себе тихим шепотом, а потом добавила громко: – Вы меня уговорили, сфинксы! Я иду.
И пошла.
Медленно. Шажок за шажком. Оказавшись между сфинксами, поняла, что они снова размыкают веки – что-то будет! Настя зажмурилась. В голове мелькнула лихорадочная мысль: «Бежать!», но она отринула эту идею. Нет, нельзя поддаваться панике.
Это неправильно.
Набрала полные легкие воздуха и попыталась успокоиться. Прислушалась к собственным ощущениям – опасностью, вроде, не веяло. В душе нарастало необъяснимое ликование, будто свершится сейчас нечто очень важное, судьбоносное!
Каменные глаза статуй распахнулись во всю ширь. Свет полился из них, теплый и ослепляющий. Такой яркий, что все кругом моментально исчезло, растворилось в золотом сиянии.
Настя застыла на месте, вся напряглась, сжалась…Все-таки испепелят? Но свет не жег, а лишь приятно пощипывал щеки и руки. Так озорное южное солнышко щекочет кожу где-нибудь на морском курорте.
В какой-то момент Насте стало казаться, что ее просветили насквозь. Она открыла глаза и с удивлением обнаружила – так и есть. Под ставшей прозрачной толстовкой, разделенной надвое линией застежки-молнии, темнели, как на рентгене, очертания внутренностей и скелета. Нестрашные. Скорее, интересные – когда еще себя вот так вот, «насквозь» увидишь? И все мерцало, переливалась тысячью крошечных искр, будто звездное небо. Искры вспыхивали, гасли, меняли цвет, выстраивались в замысловатые фигуры, узоры, кружились в хороводе… Часть их – голубые и желтые – образовали длинные устойчивые линии, похожие на те странные голубоватые проводки-жилки, что шли от котла и прятались, как показала Роза, под обоями.