Что это?
«Наследница», – хором прошелестели сфинксы перед тем, как смежить веки. Мистический свет исчез. Взгляд снова заскользил по замусоленным газетам, по серым доскам на полу, по мягкому флису толстовки. И никакого больше «рентгена».
А впереди по-прежнему сгущалась темнота.
Настя догадалась – сфинксы, как сканер! Что-то считали, выяснили и пропустили. Она коснулась кнопки фонарика, поставила третий режим – в работу включены все светодиоды. Луч бодро прорезал тьму и уперся в газеты, приклеенные к потолку – коридор резко забирал вниз. Половица под ногами пронзительно скрипнула, стоило сделать новый шаг.
Вперед!
Придерживаясь рукой за стену, Настя направилась вниз по спуску. Пол равномерно уходил в глубину. Ступени встречались изредка – отмечали каждый новый значительный перепад высоты.
Наконец спуск привел в небольшое помещение.
Маленький круглый зал – стены все в тех же газетах, потолок куполом. И ничего. Пусто. Настя разочарованно покрутила головой. Луч фонарика выхватывал желтые от клестера листы с заметками полувековой давности. Газета «Труд»: «События, факты, комментарии: Швея из Торжка побила рекорд…»; «Повышать эффективность производства»; «Чехословакия – 1960». Журнал «Огонек» сороковых годов – на фото женщины в белых сарафанах и с косами, красиво обкрученными вокруг голов, катят по рельсам шасси железнодорожного вагона. Отсыревшая, расплывшаяся страница какой-то незнакомой газеты… «Новости Эретрейи» за тысяча девятьсот пятьдесят пятый: «Добыча пирита в Аммонитовой Долине: новому поселку на краю света быть?»…
Разочарование…
Настя обошла круглый зальчик по периметру и собралась уже вернуться не солоно хлебавши, но вдруг заметила длинную щель в стене там, где газеты оторвались и висели клоками. Заметила, потому как несколько бумажных лоскутов колыхнулись от сквозняка.
Значит, это не все? Не конец пути?
Настя подцепила пальцами скрытую за оклейками дверь. Потянула на себя – заржавевшие петли почти не двигались. Хорошо, что ломик-гвоздодер оказался под рукой. Настя сунула его в приоткрытую щелку и налегла что есть силы. Раздался пронзительный скрежет. Из-под газет, скрывающих петли, вырвалось рыжее облачко рассыпавшейся в порошок ржавчины…
Настя сунулась, было, в открывшийся проем, но тут же отшатнулась, оглушительно расчихавшись. Там было пыльно. Мутно. С потолка свисала паутина, а в воздухе собирался, как конденсат, голубоватый мистический туман.