Великан едва качает головой и оборачивается ко мне.
– Собирайся, Вера. Мы едем на рынок.
– Что? Зачем?
– Ну как зачем? – Смотрит на меня как на маленькую, ей-богу. – А что ты есть будешь на ужин? А завтра? Мы же тут все съели.
– Да что вы! Не надо. Я сама схожу, прогуляюсь вечером.
– Не нужно тебе по вечерам здесь прогуливаться, – мягко произнес Марк, но я поняла, что спорить с ним бесполезно.
А еще поняла, что за таким голосом пойдешь быстрее, чем за властным окриком.
Его тут, похоже, все знают.
Это не вопрос, а утверждение. Великан действительно привез меня на рынок, хотя я и пыталась по дороге объяснить, что вовсе не обязательно возвращать мне съеденные продукты. И что такой обед – это минимальная благодарность за то, что он для меня сделал.
– Я правда еще не скоро захочу есть, да и мне не надо много.
– Позволь помочь тебе. – Он широко улыбнулся и посмотрел на меня каким-то особенным взглядом. Даже показалось, что он имел в виду не только поездку за продуктами.
Я быстро повернула голову к окну, сделав вид, что рассматриваю дорогу, но больше настаивать не стала. Вот сейчас хожу с ним между рядами с картошкой и помидорами и вижу, как чуть ли не каждый продавец с ним здоровается. Татьяна так вообще к нему как к родному бросилась, меня рядом даже не сразу заметила.
– Вы здесь местная знаменитость? – спрашиваю, когда, наконец, отходим от овощных рядов. – Вас все знают.
– Да я уже два месяца тут кукую. И вообще заметный. – Он добродушно ухмыляется. Я чувствую, что никакое это не хвастовство – скорее, данность, которую он принимает.
– Вам не надоедает чужое внимание?
– Мне? – Марка удивил мой вопрос. – Нет, я давно к этому привык.
– Неужели никогда не хочется спрятаться ото всех? Стать невидимым, чтобы…
Я запнулась: по дороге мимо нас быстро промчалась черная легковушка. «Бэха»?
– Чтобы что? – недоуменно переспросил великан. – Зачем нужно прятаться?
– Да так… – Я нервно улыбнулась. Зачем вообще эти вопросы задала?
Марк ничего не спрашивал, но мне стало неудобно за возникшую паузу. Врать ему совершенно не хочется, а правду говорить… Ну уж нет. Вдруг у него свои представления о мужской солидарности… Не хочу узнавать! Лучше о другом поговорить, более безопасном.
– Этот дом соседний, где алкоголик сейчас живет… Мы ведь с мамой его снимали когда-то очень давно, – говорю я, наблюдая, как Марк неторопливо укладывает пакеты в багажник своего джипа. – Должны же остаться какие-то документы на собственность. Не только этот Гена может знать.