Я горько улыбаюсь. Знала бы ты мама правду…
Время идёт, а скорой всё нет. В больницу, уже поздно вечером, нас отвозит Паровозов, с которым, как выяснилось, и приехала из Бобрино баба Маша. Бабушка рассказала о том, что он вцепился в неё как клещ, когда увидел у железнодорожной станции и узнал, что она едет ко мне в Москву.
Я плохо помню, что происходило в те выходные. Мы очень много времени провели в коридорах больницы. У меня точно брали анализы и делали снимок лёгких. Лицо женщины-рентгенолога, увидевшей мои телесные повреждения, забыть было просто невозможно. Как и тон, которым она разговаривала с бабушкой.
Меня определили в инфекционное отделение. Врач вынес неутешительный вердикт: острая пневмония. Я не запомнила ни вид этой самой пневмонии, ни число процентов поражения лёгких, я просто, лёжа под капельницей, отключилась в какой-то момент и всё…
*********
Медсестра снова ставит мне капельницу. Сколько их было за эти дни – не сосчитать. Также как и количество ненавистных уколов. В живот, в ягодицу. Для меня, ни разу не попадавшей до этого в больницу, всё кажется перебором.
Два дня меня мучают тяжёлыми антибиотиками, но температура всё ещё держится. Медикаментозную терапию меняют. Я много сплю и почти ничего не ем. И вот, наконец, ещё трое суток спустя, я потихоньку начинаю снова чувствовать себя человеком. Мне становится немного лучше, хоть я до сих пор очень слаба.
В больничной палате нас трое. Болтливая пятнадцатилетняя блондинка Марина и моя ровесница Согдиана, спокойная и молчаливая.
К нам в палату, естественно, никого не пускают. Бабушка с Ульяной уезжают в Бобрино, зная, что мне предстоит провести в больнице минимум две недели, а то и больше. Даня и Паша каждый день звонят по видеосвязи, рассказывают последние новости и шутят, отчаянно меня развлекая.
Досадно, что я пропускаю учёбу и свои тренировки, но деваться некуда. Когда ты не здоров, увы, выбирать не приходится.
– Лисицына, это тебе, – медсестра Олеся ставит у моей тумбочки большой красивый пакет.
Я не успеваю сообразить, что к чему, как пронырливая Маринка уже бесцеремонно засовывает туда свой не в меру любопытный нос.
– Ничоси, Алён, да тут есть чем поживиться! – без зазрения совести перебирая запас продуктов, сообщает она.
– Это от кого? – спрашиваю я хмуро у медсестры.