Часто сравниваю свою голову с жилищем барахольщика, страдающего накопительством. Столько ненужного хлама, от которого по-хорошему нужно избавляться, но я храню весь мусор, сдувая с него пылинки. Плохое, хорошее – все хламится в одной куче, поэтому я давно перестал разделять и отличать одно от другого.
Узнав, что Даниэла будет работать на нас, я взялся за сигарету. До этого не курил два года.
Нервишки взбунтовались, вынудив схватиться за отраву. Теперь бы оторваться от фильтра. В никотиновом тумане, которым пропитался мой кабинет, проще думать о Покровской и о том, какую дичь она вытворяла в школьные годы.
Про таких, как она говорят: «Ах, это же та самая главная школьная сучка!», которая скорее глотки всем вокруг перегрызет, но отстоит свою правоту и удержит корону на голове. Редкостная, но незабвенная дрянь, в которую я когда-то по уши втрескался.
Рома и Феликс об этом по-прежнему ни слухом ни духом. Я стыдился чувств к Даниэле.
Мне казалось, что я предавал своих братьев. Каждый раз, когда видел эту роковую красотку с роскошными шелковистыми локонами цвета горького шоколада и млел от того, как она взмахивала ими, как они пружинили при грациозной походке; каждый раз, когда смотрел в ее пронзительные васильковые глаза, глядевшие на меня в ответ с презрением и исступленностью.
Знойная красавица пленяла – да так, что век в слюнях топиться, рисуя образ девушки в воображении.
Черт, после выпуска из школы я ни на день не забывал Дану. Ненавидел и желал ее.
В то время как мои братья покрывали это имя проклятиями, я как придурок восхвалял ее голос, полный яда, и грезил о пухлых губах. Наверное, я родился чокнутым. Хотя по всем справкам психически здоров и уравновешен.
Дана пробуждала во мне какой-то особый вид безумия.
Сейчас, вместо того, чтобы заниматься решением рабочих вопросов, я думаю, под каким предлогом затащить брюнетку в свое прокуренное логово.
Я же ее босс, в конце концов. Поводов – масса.
Фантазируй, Макар. Фантазируй.
По стационарному телефону связываюсь с Настей из приемной.
– Солнце, хочу булочек. Скажи Дане, чтобы сбегала до пекарни и купила мне парочку синнабонов.
В желудке как по команде заурчало. Представляю свежее тесто, покрытое волнами глазури и укутанное в аромат корицы, и быстро добавляю:
– Пусть бросает все дела. Если не управится за полчаса, я съем ее. Так и передай.