Он понял.
Он понял?!
Пока ректор Сэйр’с спокойно разговаривает с комиссией, а остальные студенты едят, наполняя столовую равномерным гулом голосов, я, не жуя ни крошки, как полоумная наблюдаю за Тодд’сом, который сейчас смотрит поверх голов с замершим стаканом у губ.
А следом медленно опускает руку с емкостью на стол, чтобы на мгновение прикрыть глаза – и полыхнуть изумлением прямо в мою сторону, заставляя всю разом сжаться.
Дура.
Я полная и бесповоротная дура, раз решилась провернуть с Тэйнарсом Тодд’сом подобное. И сейчас мне все мои блестящие отметки и хорошее поведение скатятся коту под хвост, когда декан просто отчислит нас…
Но все оказывается вдвойне хуже, и я понимаю это, когда черные глаза мужчины вдруг вспыхивают розоватой дымкой – и тут же желание убивать и злость сменяются нежностью, страстью, которые буквально преображают лицо Тодд’са, делая его моложе и до неузнаваемости другим.
И вся эта гамма чувств направлена целиком… На меня!
Я даже не замечаю, что дрожу всем телом, когда декан резко встает со своего места – двигаясь немного отрешенно и скованно, а потому стул под ним скрипит, привлекая всеобщее внимание – и широким широким шагом идет ко мне.
Даже шум в зале постепенно смолкает, когда Тодд’с подходит, с каждым приближением заставляя меня трястись все больше – и к моменту, когда он оказывается рядом, вся столовая неотрывно смотрит на нас.
А декану словно все равно – его обычно строгое и спокойное лицо пропитано обожанием. И объектом этого обожания выступаю, несомненно, я.
– Профессор?.. – шепотом спрашиваю я, потому что пауза между нами становится недопустимой, а декан лишь смотрит, словно не может налюбоваться.
– Для тебя просто Тэйн, моя подлунная, – с нежностью произносит мужчина, и вот тут я начинаю молиться о том, чтобы шлепнуться в обморок.
Айрин
– Ой мля… – тихо тянет рядом сидящая Зельда, и, вот честно, по-другому и не скажешь!
Я хлопаю ресницами, наблюдая за профессором, который спокойно и покровительственно поглаживает меня по волосам – а следом тянет руку, явно предлагая мне подняться.
А вокруг стоит такая мертвая тишина, что я слышу удары собственного сердца. Где-то в районе горла, кажется.
– Профессор Тодд’с, – с заиканием делаю попытку воззвать к его разуму, но он и слушать не хочет – просто резко качает головой в сторону, не давая продолжить.