Еще более унылой оказалась церковь. Хорошо, что родители были умеренно верующими людьми, иначе сидеть бы мне каждое воскресенье на жесткой скамье в рубашке с длинным рукавом, в черных тупоносых ботинках, без «Орбита» и телефона и зевать, слушая длинные проповеди. А так седьмой день недели мать обычно посвящала сладкой выпечке и односолодовому, а отец – счетам и подержанному, но любимому «Chevrolet Cobalt». Но по приезду в каждый новый карьерный пункт отца мы в первое же воскресенье непременно посещали церковь, чтобы двуногие эндемики не думали о нас нехорошие вещи. Тогда-то я и увидел впервые, кто в этом городке настоящий бог, а кто просто идол в терновом венце.
Мы сидели рядом с соседями – мистером и миссис Баркли – одинаково рыжими и некрасивыми, с немигающим птичьим взглядом, и их выводком веснушчатых погодок, только старшая и очень хорошенькая Сэнди казалась подкинутой в это гнездо. Проповедник говорил то за инкрустированного деревом Сына, то за его Мать, то за Отца. Не Иосифа, а того, который осчастливил бездетную Марию самым непорочным образом. Причем проповедник озвучивал главных библейских персонажей разными голосами. Со стороны сильно смахивало на репетицию благотворительного спектакля одного актера, которым гастролировал по заведениям с мягкими стенами. Но горожане слушали с явным интересом и дружно пели «Аллилуйя». Пока не вкатился четырехколесный Элвин Барнс, управляемый своей бабушкой – Донной, ее тут все называли запросто, безо всяких мисс-миссис.
При виде инвалида в коляске и Донны, намертво зашитой в черное платье без единой пуговицы или молнии, семейство Баркли синхронно вскочило, благостно улыбаясь и уступая место.
– Прости, Элвин, прости, Донна! Обычно вы приходите до начала проповеди, – зачем-то оправдывались Баркли-старшие. – Как дела, Элвин?
– Какие могут быть дела со сломанным позвоночником? Не побегать, не поиграть, даже в туалет нормально не сходить, приходится пить слабительное почти каждый день, – ответила за внука Донна и пристально посмотрела на Сэнди. – Неплохо было бы снова позаниматься с Элвином математикой, как думаешь?
Сэнди поспешно кивнула и пообещала прийти вечером в понедельник. Элвин – с виду подросток-недоумок, посмотрел на нее очень по-взрослому и плотоядно облизнулся. Баркли переместились на задние ряды, а Донна вытащила внука из кресла, будто тряпичного лягушонка Кермита, и усадила на стационарную поверхность. Тот, подтягиваясь на руках и двигаясь по скамье, дополз до меня.