– Какая дверь?
Андрей смутился, кажется, ещё больше Рины. Он открыл главную дверь пошире, чтобы пустить в черноту больше света. Секундный взгляд на дверь справа. Полсекундный – на дверь слева. Снова поиск ключа в большой связке. Рине уже хотелось застонать, но она, стиснув зубы, держала слова страданий при себе.
Два оборота вызвали гору ликования и восторга. Андрей зашёл на этот раз первым.
– Вот коридор, так свет… Где тут свет включается…
– Кажется, вот.
Рина щёлкнула по выключателю, но ничего не произошло.
– Наверное, тумблер выключен. Сейчас.
Андрей засуетился. Спала его грусть и холодность. На первый план встали заботы: долг разместить нового жильца, обязанность разобраться с квартирой.
Он вышел, оглядел стены на предмет электрощитка, зашёл обратно без трофея в виде света. Воцарилась полная темнота. Лампочка в подъезде, реагирующая на движения, потухла.
– Сейчас посвечу, он, наверное, где-то здесь.
Из кармана показался смартфон. Пара кликов – и он превратился в фонарик. Лицо Рины озарилось синим светом, подчеркнулась бледность кожи и синева вен.
– Вон, над дверью, кажется.
– Точно.
Андрей встал на носочки.
– Вот незадача, не достаю. Простите, пожалуйста. Сейчас стул принесу.
Андрей вместе с телефоном пошёл в тёмную глубину квартиры. Узкий коридор заставил его прижаться телом к Рине. Перешагнув через чемодан и сумку, он прикоснулся своей грудной клеткой к её ключицам. В нос ударил запах можжевельника. Мужская туалетная вода. Недорогая, но вкусная. Очень вкусная…
Фигура в пальто скрылась за поворотом. Рина взялась за попытку рассмотреть свой новый дом. В полумраке можно было увидеть коридорное трюмо с зеркалом и выдвижным ящиком. Судя по всему, родом мебель была из ностальгического СССР – лаковая поверхность, серебристые ручки. Цвет было разобрать сложно, но, похоже, это классика – тёмно-коричневый. На стене слева от двери висели три крючка для одежды, на полу стояла трёхэтажная полка для обуви. Вместо коврика «добро пожаловать» лежала половая тряпочка, аккуратно сложенная в два раза. Она жаловала гостей добром намного больше любого другого современного коврика. В воздухе висело тепло. Внутри ощущался тот же трепет, как при посещении бабушки, которую давно не видел – немного смущаешься, но знаешь, что тебя вкусно накормят и дадут гостинец.