В ответ я неопределенно пожала плечами. Не хотелось почему-то отдавать Антона Павловича «всем девчонкам». Но и аргументированно объяснить свое несогласие я тоже не смогла. Пусть будет неопределенность. А Ягр продолжил меня хвалить:
– А ты молодец! Вот на таких мелочах часто и прокалываются опытные сыщики, которым кажется, что все схвачено и подмечено. Как ты до такого вообще додумалась?
Пришлось объяснять:
– Понимаете, когда моя бабушка перестала ходить, она всеми днями просиживала перед окном. Движение на улице давало ей иллюзию активной жизни. А если Михаил тяжело болен, но не является лежачим больным, как я поняла из рассказа его тещи, он скорее всего занят тем же. И на чем я приеду будет играть немаловажную роль.
На мои объяснения Антон ничего не ответил, а вновь взял магшет и позвонил:
– Нина, пришлите редакционную карету к моему крыльцу. Она нужна для выполнения чрезвычайно важного задания.
Как-то слишком легко он командовал работниками редакции. Разве так можно? Я тут же получила ответ:
– Анна, не удивляйтесь, что Нина так хорошо меня слушается. Просто это моя газета. Поверьте, иногда очень удобно иметь свое средство массовой информации для реализации некоторых розыскных целей.
– При условии, что читатели об этом не догадываются! – парировала я его неоднозначное высказывание.
– Это несомненно! Я стараюсь привлекать лучших журналистов, чтобы она пользовалась популярностью. И вы будете в их числе!
И кто же вы такой Антон Павлович Ягр или князь Ягржемский? Владелец газеты и сыскного агентства. Какие тайны еще скрываете?
Карета прибыла через пятнадцать минут. Я взяла сумочку, сложила в нее блокнот и пару ручек и отправилась на задание. Кучеру было велено встать так, чтобы из центральных окон был виден наш экипаж.
Меня подвезли к трехэтажному особняку с крыльцом, украшенными колоннами. Дома я была бы уверена, что здесь живет как минимум миллионер. Видимо служба господина Дворковича оплачивалась очень хорошо. У дверей меня уже встречал дворецкий, что подтвердило версию о хозяине, смотрящем в окна. Хозяин же ожидал в кабинете на втором этаже.
Дворкович был когда-то крупным мужчиной. Это было заметно, несмотря на то, что сейчас он сидел в инвалидном кресле. Следы былой красоты еще виднелись на абсолютно лысой голове, покоящейся на тонкой шее, которая казалось вот-вот переломиться, не выдержав тяжести. Вся кожа была покрыта неприятными пигментными пятнами и пупырчатыми бородавками. Тонкие безжизненные губы прятались под крючковатым носом. И лишь зеленые глаза смотрели цепко и немного хищно, утверждая, что их хозяин скорее жив.