Особенно не из-за этой серой зоны, в которой он застрял на протяжении последних нескольких лет. Учитывая видимость контроля над единственным оставшимся членом семьи Шулер, которая могла бы бросить ему вызов, если бы только захотела. Если, конечно, она также претерпела серьезное изменение, которое, по его мнению, маловероятно, и стала серьезным человеком, способным произвести впечатление на акционеров. После чего он посмотрел на Аннику.
– Есть всего лишь одна причина, почему люди могли бы поверить в наш союз, – начал он.
Девушка выглядела оскорбленной таким заявлением, и, заметив ее реакцию, Раньери ухмыльнулся:
– Страсть.
– Что, прости, ты… Страсть? – Анника выглядела испуганной.
– Секс – единственная вещь на этой земле, которая может убедить мужчину забыть о своих угрызениях совести, своих предпочтениях, своей репутации и положении. – Раньери вздохнул, возможно, немного более драматично, чем необходимо. – Хотя я, пожалуй, соглашусь с тобой, причина притянута за уши.
– Секс, – повторила она, словно он произнес ужасное ругательство. – Да ты, должно быть, шутишь.
– Таким образом мы сможем объяснить весь этот хаос, – сказал он в защиту своей идеи. – К чему еще вся эта спешка? Если мы поженимся в течение месяца, это вызовет всевозможные обсуждения. Я скажу, что все те пять лет, что твой отец находился в коме, я подавлял свои желания, но теперь, когда он мертв, нам нет смысла скрываться и ждать.
Раньери уже планировал, как будет распространять слухи об их отношениях.
– Возможно, это не самое элегантное решение, но я чувствую, что оно может сработать. В любом случае определенный эффект будет.
Раньери прекрасно понимал, какое влияние имел на женский пол. Но Анника была другой. Она всегда смотрела на него так, как делала лишь она: будто он только что вылез из-под ближайшего камня и только она одна могла видеть грязь, прилипшую к нему. Возможно, он не замечал чего-то такого, чего видела она?
Но Раньери как-никак был из семьи Фурлан. Он мог без труда проследить весь свой род вплоть до XIX века.
Он не привык чувствовать дискомфорт. И лишь в присутствии Анники чувствовал себя таким образом.
Можно с уверенностью сказать, что он вовсе не ценил Аннику Шулер. Но если ему нужно будет жениться на ней, чтобы наконец получить то, чего он полностью заслуживал, что ж, так тому и быть. Он был готов на подобный шаг.