– Для тебя это, судя по всему, затруднительно, – сладко пропела она. – Может, позовем обратно ту толпу юристов и скажем, что ты не готов выполнить свои обязательства, а ведь мы еще даже не начали.
Раньери пытался справиться со своей головной болью.
– Думаю, нет. «Шулер корпорейшн» – это не просто эксцентричный личный проект вроде твоего музея редкостей. Многие люди пострадают, если мне придется отказаться от компании.
– На самом деле «Шулер Хаус» неизменно считается одним из любимых музеев жителей нашего города, – ответила она, обиженная мыслью о том, что ее участие в этом было… именно таким, каким оно было. – Возможно, потому, что в список различных диковинок входят произведения искусства Яна Вермеера.
– Я прекрасно знаком со многими экспонатами музея, – прорычал Раньери. Как же Аннике удавалось вот так легко сводить его с ума? – И вообще это не имеет отношения к нашему с тобой разговору.
– Не то чтобы это имело значение. Мы должны подойти к этому вопросу по-другому.
Когда он говорил такие вещи в офисе, его подчиненные пытались всячески произвести на него впечатление своим нестандартным мышлением. Анника же, напротив, откинулась на спинку стула и выглядела достаточно враждебно. И настоящая проблема состояла в том, что Раньери не мог поверить в то, что все это происходит именно с ним. Он отличался тем, что не просто желал лучшего, как многие, но всегда добивался своего. Всегда! А женщин он выбирал в свои партнеры не менее тщательно, чем машины, на которых ездил. Его привлекали изысканные линии и шикарное исполнение.
Анника была… не из его лиги.
Так что да, он мог понять, почему Беннет Шулер чувствовал, что у него не было выбора. Разве был другой способ позаботиться о своей дочери? Но Раньери сомневался, что сможет так сильно занизить свои стандарты. Что бы ни стояло на кону.
Мужчина прекрасно знал, что чрезмерная гордость на протяжении поколений сбивала с толку членов его семьи. Его отец не обладал многими качествами, необходимыми для ведения бизнеса. Его дедушка, с другой стороны, казался всем слишком высокомерным и недосягаемым. Именно такие качества и унаследовал Раньери. Но он, ко всему прочему, построил целую империю. Считать себя одним из самых могущественных людей на свете – вовсе не высокомерие, а факт. А он всегда предпочитал факты. Соперников у него не было, а теперь, когда Беннета Шулера нет в живых, «Шулер корпорейшн» целиком и полностью принадлежала Раньери. Штрафы по завещанию для него были мизерными, но все же. Отпустить ситуацию просто так было не в его власти.