– Так ведь те порченые.
– А ты хоть и непорченая, да кликай. Притворись и кликай… Кричи не своим голосом, плачь, мечись, разметывайся, визжи, а то и смейся эдаким диким голосом. А подойдет – опять смажь его рукой или ногой, вот он и будет всего этого бояться и уж напередки ни в чем тебе не откажет, чего бы ты ни спросила.
– Будто?
– А вот попробуй… Ни за что не откажет, только чтобы этих невров не случилось с тобой.
– Непременно попробую, – улыбнулась Акулина.
– А то еще мигрень… – продолжала Катерина.
– А это что за штука?
– Тоже болезнь. Головная боль, и тоже такая, что уж тут мужчина не подступайся.
– Также притвориться надо?
– Само собой. Не можешь же ты быть каждую минуту больна, когда тебе что требуется. Ты вот, к примеру, просишь у него часов золотых с цепочкой. Ведь часов-то у тебя нет. Ну, попросила золотые часы с цепочкой, а он не дает – сейчас мигрень. Он к тебе подходит, а ты его отпихивай, точи, гложи, ешь поедом, а не помогло – катай невры; смотришь – часы-то у тебя уж и есть, – рассказывала Катерина и прибавила: – И, душечка, на все на это я уж столько насмотрелась, по местам-то у барынь живши, что просто ужасти! И никогда заряд даром у барынь не пропадает. Всегда с успехом.
– Попробую, беспременно попробую… – улыбалась Акулина.
– Ты уже ежели пробовать, то прямо пробуй насчет ста рублей в месяц. Так и скажи ему: желаю, мол, сто рублей в месяц…
– Часы-то мне пуще надо.
– И часы будут. После ста рублей сделай ловкую передышку дня на три или четыре и опять новые невры начнешь насчет часов. Ты много ли от хозяйства-то у него наживаешь?
– Да что вот, в месяц, пожалуй, и двадцати пяти рублей не очистилось.
– Двадцать пять! Да что это за деньги, мать, коли ты у него на положении крали сердца живешь! Ты и здесь тереби. Тереби рублей пятьдесят в месяц да понемножку капитал и скопировывай. Скопировала сто рублей – сейчас билет процентный покупай и билет в чулок на сохранение, да там и держи. Вот тебе и будет на черный день.
– Верно, верно, Катеринушка… Ведь это только я такая дура, что ничего этого не понимаю, – согласилась Акулина.
– А не понимаю, так учиться надо. Вот я тебя и учу. Да тебе еще много чему надо научиться… Хорошо еще, что Бог тебя со мной-то свел, – сказала Катерина и, взглянув на бутылку, прибавила: – Ты ведь кофейку-то мало потребляешь, так выпьем наливочки.