– Здравствуйте, – растерянно пролепетал он. – Павел…
– Изабелла, – продолжая улыбаться, сказала она и протянула ему свою тонкую руку с изящными, длинными пальцами. Он уже собирался пожать ее, когда воспоминание о профессорской любви к литературе девятнадцатого века и разным словечкам и повадкам великосветских салонов (за что студенты за глаза звали Эммануила Леонидовича доктором Чеховым) вспыхнуло в его голове, он степенно наклонился и коснулся губами мягкой нежной кожи. "Осталось еще стукнуть каблуками!"– с издевкой над собой подумал он. Сзади послышался смешок профессора, а Изабелла уже и вовсе не скрывала своего веселья.
– Не знала, что отец кроме всего прочего читает вам лекции по истории светского этикета, – засмеялась она.
– Бельчонок, – пришел на выручку Эммануил Леонидович. – Не организуешь ли нам чайку?
Изабелла выскользнула в коридор, одарив на прощанье Павла озорной усмешкой своих зеленых глаз.
– Эммануил Леонидович… Профессор…
Павел бросился к учителю. Ему нужно было столько всего сказать ему: и что все это изначально было глупой затеей, и что тому совершенно не нужно знакомить дочь с Павлом – с такой внешностью она без труда найдет себе более достойного кандидата в мужья, и что Павел, вообще, не собирается в ближайшее время жениться… даже ради поездки в Африку, и что видал он эту Африку… Взгляд профессора остановил его.
– Я вовсе не неволю вас, батенька, – в своей любимой манере проговорил профессор. – Я просто хотел, чтобы вы познакомились. Что в этом такого? Окончательное решение по формированию дипмиссии будет принято лишь через полгода. Что плохого в том, что эти полгода вы будете просто знакомым моей дочери?
***
Хлопок входной двери прервал его воспоминания. Профессор! Он шел к нему большими шагами, и Павел вскочил ему навстречу.
– Эммануил Леонидович…
– Я предупреждал вас, молодой человек, что ее немедленно надо увезти из Москвы? – не дав ему договорить, сердито сказал профессор.
– Мы уже ехали в аэропорт… – начал было Павел, но профессор снова прервал его:
– Вы никуда не заезжали по дороге?
– Она захотела проститься со своим загородным домом… Сказала, что больше может не увидеть его… – пролепетал Павел.
– Это случилось в том доме? – резко спросил Эммануил Леонидович. Павла весьма удивил резкий тон профессора, но он продолжал оправдываться: