– Они же не двигаются, так что смаза не будет, – сказал Ренат. – Я поставлю «Зенит» на максимальную выдержку или даже на «В». И мы сможем, если повезет, разглядеть на фотке лица.
– Только никому не говори, пока не получим фотки. Никто не должен подумать, что я трус.
– Так никто и не…
– Заткнись, или еще раз в нос дам.
Крапива жил на Первомайской, а Ренат – дальше, на Дзержинского.
Они остановились у подъезда Крапивы и попрощались. Ренат повернулся, чтобы уйти, но Крапива его окликнул.
– Ладно, я могу тебя проводить до дома.
– Что меня провожать? Что я, девочка, что ли?
И Ренат пошел один. В подъезде он долго стряхивал с себя снег, чтобы потом дома не натекла лужа. Это (плюс сонное лицо утром) наверняка бы его выдало. Пока чистил одежду, Ренат останавливался и прислушивался, не открывает ли кто-то из соседей дверь. Но никаких звуков не было, кроме шума ветра.
А уже в своей комнате, раздевшись, Ренат посмотрел на часы. Половина третьего. Значит, можно еще выспаться.
Хотя как уснуть после всех ужасов, что он увидел. Столько осталось вопросов. И еще было огромное желание разболтать все Денису. Нет, уснуть никак он не мог.
И уснул.
ОСИН ПРЕДПОЧИТАЕТ КЛЕШ
В гардеробе всенародного певца много штанов, но он предпочитает клеш. Особенно – джинсы.
Любовь к «джинсе» у Жени Осина началась давно (лет 10 назад), когда та была в дефиците. Однажды он узнал, что в магазине «Людмила» «выбросили» «джинсу», почти «фирмовую», и понял, что надо брать. Стоять в очереди за американской мечтой пришлось долго – всю ночь. Молодые советские модники жгли костры чтобы согреться, писали на руках номера. Но мечта сбылась. Обновка оказалась продуктом известной в узких кругах индийской фирмы «Раджеш», да и к тому же 56-го размера.
По счастью, друг Жени учился в швейном техникуме и с легкостью перешил брюки под изящного, миниатюрного Осина. Да так, что и на хиповую безрукавку материала хватило.
«Орда Бурда». Казань. 30 апреля 1994
***
Пятница, 6 мая, 1994
В этом мире, где девочке двенадцати лет не хватало шмоток, проще всего было считать себя панком.
У Алены были единственные джинсы, которыми она страшно городилась. Это были настоящие «Мальвины». Они и стали основой ее выходного гардероба.
Отец никогда бы ей не купил хорошую модную одежду. А эти джинсы прислала ей тетя из Питера. Алена с любовью вспоминала тот день, когда джинсы, аккуратно завернутые в трубочку, лежали в стандартной фанерной коробочке. Папа назвал их барахлом.