– Нет, в педагогическом. А вот и мой дом, пора прощаться, – и, отвернувшись от него, продолжила. – Прости меня и не обижайся, но сегодняшний вечер – последний. Я знаю, что ты хочешь продолжения. А я – нет. Поэтому не звони мне, не ищи встреч, – последние слова она сказала уходя.
Он загадал: обернется, будет его женой.
У двери подъезда она обернулась.
Спустя неделю он разузнал, где она занимается акробатикой – на стадионе «Пахтакор». И в тот же день пришел посмотреть, как удерживает на своих плечах двух партнерш, делает сальто и прочие фигуры. Венера не обратила на него внимание. Явился на следующий день – тот же результат.
– Долго будешь меня преследовать? – спросила, подойдя через месяц.
– Пытаюсь понять, почему выбрала акробатику, —попробовал он уйти от ответа.
– Родители отдали на художественную гимнастику, потом из-за комплекции перевелась сюда. Но и здесь результаты перестали расти – потолок, пора завершать спортивную карьеру.
– Мне тоже с комплекцией не везет, – пригорюнился почти всерьез Шура.
– Потому мы не подходим друг другу. Надеюсь, что ты наконец меня оставишь в покое?
Шура пожал плечами.
Но все же лед тронулся. И продолжался ледоход до самого лета. Партнёрши Венеры, сочувствовавшие Шишу, по секрету слили ему информацию, что она купила путёвку на тур по Карелии. Туда же отправился Шура. Венера, увидев его в группе с гитарой наперевес, всем видом показала, что не рада ему и твердо решила держаться от него подальше. Но вышло наоборот. На каждом привале вокруг Шиша собиралась компания послушать в его исполнении песни, рассказы, пародии – будущий артист как никак, научен публику развлекать. И ей невольно приходилось вливаться в неё— не бродить же обиженной букой в отдалении. А он, чувствуя ее внимание, вообще воспарял до высот, раньше ему самому недоступных. И если ей прежде без особых усилий удавалось оставаться равнодушной к нему, то теперь делать это становилось сложнее. Особенно после того, как неожиданно для всех он у костра прочитал «Разговор Пушкина с Пестелем» Самойлова. Венере, завороженной необычным ритмом стихотворения, напряженным диалогом героев, в какой-то момент почудилось, что Шура сам чем-то похож на Пушкина. И вовсе не так некрасив, как ей раньше казалось, есть в его чертах и приятность, и мужская обаятельность, как и у великого поэта. Который тоже, кстати, был ниже своей супруги.