Не иначе она была учительницей – столько укора могло прозвучать в короткой фразе только из уст работника образования. Словно послушный школьник, я еще раз внимательно посмотрел на доску пьяными глазами. Черный гранитный прямоугольник. Вроде бы размещен вертикально. Высеченный на нем текст сообщал, что… что дворец культуры носит имя… имя некоего… некоего композитора. Кто этой такой вообще?
Я покачал головой:
– Сожалею, мэм…
– Н-да, молодежь нынче пошла, – разочарованно заключила пожилая леди, – и зрение в порядке, и грамотные все в компьютерах да гаджетах, а самого простого не замечают.
– Вы ошибаетесь на мой счет, к своему стыду, я недостаточно грамотен и, увы, далеко не молод – мне тридцать восемь.
В ее пристальном взгляде так и сквозила укоризна:
– Постойте, а я вас откуда-то знаю.
– Так могут сказать многие, кто читает «Горноморсквуд».
– А-а, так вы тот самый журналист… – Она узнала меня. Немудрено, ведь мое фото пару раз попадало на страницы газеты. – Стыдно! Вам-то должно быть стыдно вдвойне! – Она рассердилась, как рассердилась бы любая учительница, задавшая на дом выучить «письмо Татьяны Онегину», а на ответе услышавшая сказку о «Золотой рыбке».
Я тоже был человеком эмоциональным и вспыльчивым, но при этом я старался быть предельно вежливым:
– Вы правы, мэм, мне чертовски стыдно. А потому разрешите мне удалиться, чтобы пойти и утопить свой стыд на дне бутылки. Всего доброго.
Пожилая леди оказалась проворней, чем я ожидал, и поймала меня за рукав плаща.
– Ну-ка, читайте, – почти приказала она. – Читайте по слогам, если бегло не в состоянии.
Все, прочь сомнения, она – учительница. И хорошо еще, что она не схватила и не оттаскала меня за ухо.
– Терентий Терентьевич Тетерев… – послушно начал я.
– Та-а-ак, – подбодрила она меня.
– …заслуженный деятель культуры…
– Продолжайте.
– …культуры и искусства… – продолжал я, как на экзамене.
– Ну и?
Я перевел взгляд на пожилую леди:
– Не понял, здесь, что, действительно написано «искуства»? С одной эс?
Она сверкнула на меня стеклышками очков:
– Ну наконец-то! Неужели так сложно это увидеть? Неужели для этого нужно быть сверхграмотным? Э-эх, молодежь, молодежь…
Пожилая леди удалилась, бормоча себе под нос что-то неразборчивое, а я так и продолжал стоять посреди Гайд-парка, глядя на черный прямоугольник на колонне дворца культуры. Пожилая леди была права: ошибка резала глаза. Другое дело, что заметить ее – непростая задача даже для высоколобого грамотея. Все дело в том, что природа снабдила нас одним очень хитроумным защитным механизмом, не позволяющим человеческому чердаку перегореть от переизбытка поступающей отовсюду информации. Благодаря этому ограничительному механизму, глядя вокруг, обычно ничего конкретного не замечаешь, так, бездумно скользишь взглядом по глади действительности, а если и выхватываешь что-то выбивающееся из ряда вон, то просто не придаешь этому особого значения, не давая себе труда задуматься о чем-то ином, кроме собственных насущных забот, и равнодушно проходишь мимо…