Гарнизон - страница 3

– Неважно. Это Ольга, местная знаменитость, Козлов со 2-й роты, к себе приводил. Она от него уходила и наткнулась на дежурную. Но пряталась  она у тебя. Знаешь, где она живет?

– Где-то в деревне, за гарнизонным КПП, а что?

– Ничего. Командир приказал провести воспитательную беседу с вами обоими. И даже дал свой уазик, съездить в деревню, найти Ольгу и провести с ней очередную разъяснительную работу.

– Ох тыж…

– Да, я понимаю… Но приказ.

Через час, подняв облако пыли на деревенской улице, скрипнув тормозами, командирский уазик остановился посередине центральной и единственной улицы деревни.

3. Деревня.

Деревня была непростой. Ходили упорные слухи, что во время войны Деревня была награждена Гитлером Железным крестом за борьбу с партизанами. Иванов эти слухи, конечно же слышал, но юридический аспект такого награждения представлял себе довольно слабо. Например, как могло происходить такое награждение? Что, приезжал какой-нибудь гаулейтер с охраной, собирал жителей на сход, зачитывали приказ фюрера и старосте вручали заслуженную награду? Или как? И где хранился этот крест, и куда делся, когда пришли наши? Чепуха какая-то. Вторым по разгоняемости был слух, что летчик Беленко, угнавший МИГ-25 в Японию, в 1976 -м, что ли году, был родом из этой самой Деревни. Подтвердить этот слух тоже было нечем.

Сами же жители Деревни словно из кожи вон лезли, что бы своим поведением подтвердить все эти бредни. Особенно это проявлялось в то время, когда привозили очередную партию новобранцев с закавказских и среднеазиатских республик. Непривыкшие ни к чему новоявленные «защитники родины», затосковав по дому, первое время ударялись в бега. Не все, конечно, далеко не все. Но такие были. Путь домой лежал через Деревню. Неискушенные беглецы, по 1-2 человека, срезав погоны и обрезав по щиколотку кирзачи, придав себе, таким образом, по их собственному мнению, вид абсолютно гражданских людей, озираясь и пугаясь всего, брели через Деревню. Завидев такую легкую добычу, какая –нибудь бабка зазывала бедолаг попить молочка, которое находится «вон там, в сарае». Как только беглецы заходили в сарай, дверь за ними захлопывалась на засов. Дед усаживался на мотоцикл с коляской и летел в комендатуру, с докладом о пойманных дезертирах. После чего приезжал патруль и задержанные доставлялись в часть, откуда сбежали. Вознаграждение селянам за это не предусматривалось. Впоследствии Иванов иногда размышлял о мотивах, которые заставляли жителей деревни вести так, а не иначе. «наверное, что-то на генетическом уровне», – думал Иванов, – «последствия пережитой войны». Немаловажным, и можно сказать, градообразующим фактором существования Деревни, являлось то обстоятельство,  что в шаговой доступности за  окраиной деревни был кирпичный забор, призванный оградить территорию гарнизона от различных напастей. Собственно, заборов было два – один по периметру военного городка, второй внутри военного городка, ограждавший уже территорию непосредственно воинских частей, с их казармами, учебными корпусами, парками боевой техники и тому подобным. Военный городок был огромный: 12 тысяч военнослужащих и членов их семей. С трех сторон гарнизон окружал сосновый лес, а с четвертой стороны притаилась Деревня. Вожделенной мечтой для сельчан был универмаг военторга, попасть в который они могли перемахнув через забор и миновав часть территории, покрытой кустами и деревьями. После чего, под видом жителей военного городка, счастливцы могли беспрепятственно посещать торговые точки гарнизона. Командование гарнизона всячески противилось такому ходу событий и ежедневно отряжало патрули, которые исправно отлавливали лезших через забор деревенских, и доставляли их местному участковому, которому была отведена специальная комната при комендатуре. Участковый выписывал горемыкам по десятке штрафа за нарушение пропускного режима и неудачников выставляли за ворота КПП. Кроме военторга, лакомым куском являлся пункт приема новобранцев, расположенный фактически за околицей Деревни. Когда прибывала свежая партия новобранцев, в несколько десятков человек, на этом пункте происходило переодевание призывников в военную форму. Руководил этим действом прапорщик с вещевого склада и солдат, в обязанности которого входило рубить топором на большом пне гражданскую одежду и обувь, в которой прибывали призывники. Как только солдат уходил на перекур или куда-то отлучался, приготовленная к ликвидации куча одежды и обуви умыкалась деревенскими, дежурившими неподалеку в засаде. Дальнейшая судьба этих тряпок никого особо не интересовала. Справедливости ради, нужно сказать что часть прапорщиков гарнизону предоставляла Деревня, в том смысле, что выходцы из Деревни охотно поступали в Школу прапорщиков, после окончания которой получали должность в гарнизоне, от старшины роты до начальника какого-нибудь склада. Везло, конечно, не всем. Складов на всех не хватало. И чего уж совершенно никто не слышал, так это то, что в деревне что-то сеяли или пахали. Нет. Зато совершенно точно было известно, что часть территории гарнизона было поделена отставными прапорщиками на "зоны ответственности", где военные пенсионеры осуществляли сбор пустых бутылок из-под пепси-колы, в изобилии продававшейся в военторге и полковых "чипках". особое внимание уделялось спортгородкам и приказарменной территории.