Обеспокоенные крики тех, кто первым подоспел на пожарище, вывели человека из раздумий. Он бросил последний взгляд во тьму – туда, где возвышалась Санхо, – прежде чем войти в холодную реку и отдаться воле течения.
Когда он найдёт то, что ищет, этот мир изменится. Навсегда.
У́ми знала, что игрок в карты мухлевал, но сколько бы она ни пыталась подловить его, всё без толку.
Хотя Уми ещё не было и двадцати, у неё уже имелся довольно богатый опыт общения с далеко не самыми благополучными слоями общества. Всё потому, что последние пару лет она помогала отцу вести дела в крупном игорном доме Ганрю, который расположился в подвале харчевни «Толстый тану́ки».
Изначально это место было простым трактиром, на втором этаже которого хозяйка сдавала несколько небольших комнат. Сам же игорный дом обустроили в подвальном помещении всего каких-то три года назад, но за это время он уже успел снискать расположение как у простого народа, так и у горожан побогаче. Хотя игорный дом и держали яку́дза, выпивку они не разбавляли, да и вели себя с гостями безукоризненно вежливо, если те не давали повода для ссоры. Вот люди и возвращались в «Тануки» снова и снова, зная, что в тихом зале, где бдительная охрана всегда поддерживала порядок, им удастся отдохнуть после тяжёлого трудового дня – и, может, даже что-нибудь выиграть.
Игорный дом начинал работу только вечером, с часа Собаки или даже Кабана[1]: вести подобные дела в открытую было запрещено законом, но полностью прикрыть такие заведения полиция всё же не могла. Слишком большое влияние во всей восточной провинции имел клан Аоса́ки и его глава, Итиро́ Хая́си. А кому была охота наживать себе такого опасного врага?
За годы работы в игорном доме Уми навидалась достаточно, чтобы суметь окончательно разочароваться людях. На её глазах порой разворачивались сцены величайшей человеческой мерзости и подлости. Кто-то мог продать за долги своих детей в бордель или театр, а некоторые даже умудрялись проигрывать собственную свободу и попадали в полное распоряжение клана Аосаки – разумеется, до той поры, пока не выплатят все долги. Чем-чем, а работорговлей якудза не занимались – им и без того хватало забот.
А были и такие люди, как Косой Э́йкити. Им страшно не везло, но вовремя останавливаться они не умели.