– Ах ты ж… – задохнулся Санька от возмущения. – Это я холуй, я?! Я бегаю, с утра не жрамши, а ты… А ну, вставай, щас я твоё рыло начищу!
Игнат покачал головой из стороны в сторону.
– Нет, ну точно, как баба. Не жрамши он. А может, и не срамши? Помолчи, дай хоть слово вставить без твоих визгов!
– Теперь я ещё и баба?! Ну, всё, ты дождался, дообзывался… Морда ты рыжая!
Игнат встал. На полголовы выше Саньки, на худом теле болталась такая же серая рубаха, только с бо́льшим количеством заплат, и вытянул вперёд руки, открытыми ладонями навстречу другу, желающему настучать ему по рыжей голове.
– Да подожди ты! Кулаки, что ли чешутся? Я тоже, конечно, перегнул… Слушай, хрен веретёнкин. Я вчерась, вечером уже, Стёпку встренул. Он мне кое-что рассказал, но вот идти мне одному…как-то не хочется. Совсем. Я всю ночь прикидывал хрен к носу, кого с собой лучше взять. Остановился на тебе, а ты, может, прикинешь, кого ещё взять. Садись обратно, растолкую.
Санька с неохотой опустился на прежнее место и недовольно пробурчал:
– Сказывай поначалу дело, а потом вместе прикинем, хоть к носу, хоть ко лбу.
– Ты знаешь, что Стёпка сейчас в подпасках у деда Тихона ходит? Он вчерась к вечеру, приходил к бабке Агафье, Стёпка. Вот я его и видел. Они с Тихоном коров пасти на дальние луга сейчас ходят. Тихон – графских телушек от имения ведёт, а Стёпка здесь коровок забирает. Вот он и приходил, чтобы сказать бабке, вывести рогатую скотину на околицу.
– Ты долго будешь, кругами да околицами ходить?! – не выдержал Санька. – Быстрее будет к Стёпке на дальние сбегать, чем от тебя чегой-то услыхать! Сказывай, чего он тебе брякнул. И только попробуй назвать бабой!..
Игнат усмехнулся, понял, что вытащил из друга все запасы терпения, но замыслил потомить его ещё немного.
– Ага, а он тебе вот так просто и скажет.
– А чего ему мне не сказать-то? Мы с ним, чай, тоже с детства с самого друг дружку знаем. Не меньшие друзья, чем с тобой, зараза рыжая.
– А ты думаешь, мне легко было? Я ж хотел сразу к вам бежать, а потом приструнил себя, да и думаю: утром всё выдам. Да вот только не подумал, что ночью из-за этого глаз не сомкну. И не сомкнул! Всё картинки в голове стояли: как вам рассказываю, как идём, как находим, как радуемся, как бегаем туда, иногда.
Санька был раздосадован, что попался на удочку Игната, но поделать с собой уже ничего не мог.