– Анна? – ответа не последовало, – Анна, ты же здесь?
Взгляд бегал по комнате и на мгновение остановился на открытой окне. Из-за легкого ветра рама со стеклом дребезжали от ударов о стену. Балкон нагревало солнце. На нем ни души.
– Анна? Анна, это не шутки. Выхо…
– Бу!
Из-за двери выскочила юная девушка. Такая же юная, с такими же соломенными волосами и веснушками на щеках, такого же роста и такая же стройная. Правда, прическа ее выглядела аккуратней и ни одной волосинки не спадало на лицо. Да и платье было другого цвета – лилового, и кружевной подол был не такой грязный, как у Беллы. И туфли блестели от чистоты, в отличие от обуви сестры.
– Дура! – взвизгнула Белла, замахнулась кулаком и вовремя остановилась.
На первом этаже разбилась чашка. Кто-то из собеседниц воскликнул и сердито забубнил.
– Сама дура! – расхохоталась Анна и упала на кровать. – Что нового рассказывает маман?
На первом этаже обстановка изменилась – женщины перешли на пониженный тон. Белла молча подошла к своей кровати и тоже присела.
– Рассказывай уже. Ну?
– Что «ну»? Ты меня напугала. Мне с тобой сейчас вообще разговаривать не хочется.
– А потом?
– Что «потом»?
– А потом захочется?
– Я не хочу с тобой разговаривать, Анна. Сиди молча.
– Но ты же со мной говоришь прямо сейчас, – продолжала смеяться Анна, – Белла у нас теперь трусиха! Так тебя и будем звать во дворе. Как домой приедем и девчонкам все расскажу и бра…
– Заткнись уже, дьявол тебя побери! – Белла резко встала и сжала длинные пальцы в кулак.
– Не ругайся! Ты ругаешься как…
– А ну цыц! Молчи в тряпочку.
– Не смей мне указывать. Я тебе не собака, – девушка сморщила гримасу и высунула розовенький кончик языка.
– Ты сейчас ведешь себя как собака.
В Беллу полетела подушка, набитая гусиными перьями. Девушка ловко ее подхватила и швырнула на прежнее место – у изголовья кровати сестры. В комнате распространился запах пыли и розовой воды.
– Батон и то приличней тебя себя ведет! – не унималась девушка в лиловом.
Анна надула овальные губы, из-за чего они стали выглядеть больше и краснее. Белла упала на смятое одеяло и с блаженством потянулась. Кровать с протяжным скрипом прогнулась под девочкой. Испачканным рукавом она стерла капельки пота с загорелого лба и высморкалась в соскользнувшую с подушки наволочку. В комнату с ветром из окна вошел тягуче-сладкий запах цветов яблони. Издавали мелодичное пение малиновки. Сестры продолжали молчать, пока Анна не решилась нарушить тишину: