И вот наступил день, когда Сизиф всерьез надеялся преодолеть проклятье. Оглашая приговор, боги оставили надежду. Но были уверены, что закатить на вершину такую глыбу ему не по силам. Но не могли избалованные всемогуществом знать, на что способны упорство и цепкий, как колючая трава, ум человека! Изучив в своих бесконечных восхождениях каждую извилину склона, он снова готов был бросить бессметным вызов…
Колесница Лучезарного достигла верхней точки небесной чаши. С земной тверди и сам Гелиос и огненные кони-драконы виделись единым сверкающим шаром. Проливаясь вниз, его жаркие лучи раскаляли каменистую почву. Но если подошвы ног спасали толстые мозоли, голову защитить было нечем. Малиновые пятна крутились перед глазами, и он чувствовал, как под лобовой костью растекаются размякшие мысли. Сизиф даже не мог припомнить такого жаркого дня. Куда-то исчез всегда гулявший по склону ветер, и раскаленное марево неподвижно висело над горячими камнями. Боги не могли нарушить однажды данное слово, но ничто не мешало им сделать подъем невыносимым…
Чтобы как-то перетерпеть пытку, Сизиф пытался представить, что будет делать, когда получит вторую жизнь и свободу. В первый раз, стараясь победить судьбу, царь Коринфа обманом запер в темнице крылатого бога смерти. Он понимал, что это лишь недолгая отсрочка. И устроил в своем дворце грандиозный пир, пытаясь напоследок насладиться всем, чего будет лишен в пещерах Аида. Возмездие не заставило долго себя ждать. Похмелье тех безумных оргий давно развеялось на каменистых осыпях склона. Уже который год он ощущал лишь боль в натруженных мышцах, соленый вкус пота и тягучую, как патока, усталость. А единственное доступное теперь наслаждение дарил охлаждающий потное тело ветер.
«В этот раз, все будет иначе!» – думал Сизиф, налегая плечом на горячий камень. Представлял, что, оказавшись на вершине, увидит цепочку округлых гор, покрытых, словно бока молодого ягненка, зеленым подшерстком дикой оливы. Кинув взгляд назад, на пещеры Аида, он, словно старого приятеля, похлопает вытертый мозолями камень. И, уже не оглядываясь, побредет туда, где за округлой зеленой грядой проступает синяя полоска моря…
Налетевший внезапно ветер охладил лицо и закрутил под ногами мелкую крошку. Сначала Сизиф испугался, что боги нарушили слово, и перенесут камень, не дожидаясь заката. Но вихрь сдвинулся в сторону и стал принимать очертания человеческой фигуры. Прошло несколько мгновений, и в нескольких шагах от него повис, не касаясь земли, женоподобный юноша в сверкающей тунике и крылатых сандалиях.